Зоря убегает так быстро, что я не успеваю с ней попрощаться. И откуда в ней столько прыти? Я рядом с ней попросту улитка. Иду к дому орнитолога, проговаривая про себя текст. Стучу по забору и дожидаюсь, пока хозяин выйдет.
– Привет, Арсений! Что-то хорошее случилось?
– Здравствуйте, Макар Александрович. Вы о чем?
– Ты так улыбаешься широко и глаза сияют.
– Сегодня прекрасный день, – раскидываю руки в стороны. – Солнце не сильно жарит из-за облаков, ветерок тянет за собой аромат цветов.
– Неплохо рифмуешь, – замечает Макар Александрович. – Ладно, ты за этим ко мне пришел?
– А, нет. По пути встретил тетю Любу. Она была очень занята и попросила передать, что завтра в семь вечера будет ждать вас на берегу в самой дальней части ближе к лесу.
– Любаша? – Макар Александрович поднимает руку и проводит пальцами по лысой голове. – Неожиданно.
– Она сказала, что давно откладывала эту встречу и наконец решилась. Поэтому просила меня настоять, чтобы вы пришли.
– Ну, хорошо. Я ей тогда позвоню сейчас, – он начинает доставать телефон.
Я напрягаюсь. Это в наши с Зорей планы не входило.
– Не нужно, – выставляю руку, чтобы привлечь внимание орнитолога. – Я все равно в ту сторону иду, передам, что вы согласны.
– Хм, – Макар Александрович щурится, а потом начинает улыбаться. – Никак к Зорьке идешь? Понравилась?
Моргаю, надеясь, что можно будет не отвечать.
– Да по твоему лицу все видно. Потому и улыбаешься так широко. Прекрасный у тебя возраст сейчас, Арсений. Первая любовь, какая бы ни была, запоминается на всю жизнь, – он треплет меня по плечу. – Ладно, пойду я. Надо много чего успеть переделать, если хочу встретиться с Любашей…
Он уходит, а я разворачиваюсь и в растерянности смотрю на дорогу. Первая любовь? У меня? К Зоре?
Как только ее имя мелькает в мыслях, все странные чувства, что я испытывал рядом с ней, складываются в одно – большое, светлое и прекрасное. По телу бегут мурашки – вспоминаю, как сегодня держались за руки и не отпускали друг друга. Достаю блокнот и изучаю портрет, который сделала Зоря. Она нарисовала меня, потому что я тоже ей нравлюсь?
Прикрываю лицо блокнотом, не в силах спрятать улыбку. Завтра я проведу с ней целый день! Нужно бежать домой и подготовиться. Пока спешу к бабушке и дедушке, пишу Зоре сообщение: «Макар Александрович согласился».
– Сень, поехали завтра в город, поразвлекаемся, в игры какие-нить поиграем, – предлагает Тёмка, как только я захожу в комнату.
– На море уже надоело? – стараюсь спросить без ехидства, чтобы не злить друга.
Запрыгиваю на кровать и расслабленно выдыхаю.
– Да море, че я там не видел? Тем более без вас одному плескаться не очень интересно. Лёньку фиг вытащишь из его этих мангов.
– Манг, – буднично поправляет Лёнька.
Тёмка закатывает глаза и смотрит на меня, недовольно качая головой. Он всегда и во всем такой – показушник. И характер у него не самый приятный. И все равно он мой друг. Один из двух лучших друзей.
– Так без Лёньки в городе тоже не интересно. Если и ехать, то втроем, – бросаю я, надеясь, что Лёнька так и продолжит читать мангу.
– А я не против, – внезапно отвечает он. – Арку дочитал, следующие томики надо купить. Как раз и в книжный заглянем, и поиграем во что-нибудь.
– Зачем ты его позвал? – наигранно капризно спрашивает Тёмка. – Он теперь нас заставит весь книжный обойти, мы потратим на это полдня!
– У нас еще два с лишним месяца впереди, подумаешь, – отзывается Лёнька.
И вот кто меня за язык тянул? Лучше бы помалкивал.
– Ребят, – зову их, растягивая момент, – у меня на завтра уже планы есть. Езжайте без меня.
– Фига се, че мутит! – восклицает Тёмка. – Это что же важнее нас, твоих верных братьев?!
Первая любовь, отзываются в голове слова орнитолога. Она не важнее братьев, но по-своему особенна. И я не могу терять время, когда у меня его не так уж много.
– Да обещал бабушке помочь по хозяйству, давно уже обещал, стыдно откладывать. Сгоняйте без меня, я с вами в следующий раз поеду, – кошусь на Тёмку и Лёньку.
Они переглядываются.
– Как скажешь, – говорит Лёнька.
Тёмка дёргано пожимает плечами.
– Кстати, куда там Руслан делся? – спрашивает он.
– Помогает маме, – сообщает Лёнька.
– Вот надо было его позвать, с ним хотя бы весело, – бурчит Тёмка, кидая на меня недовольный взгляд.
Совесть колет, но совсем чуть-чуть. Может, если бы Тёмка не сказал, что я «не дорос пока», я бы с удовольствием обсудил с ним свои чувства к Зоре. А Лёньке и так собственной любовной драмы достаточно, он еще с Сати не поговорил. Скажу как-нибудь потом, когда выдастся удачный момент.