Потом она лежала и смотрела, как он подбирает с пола ее вещи и кладет их в комод. Не разглядывая, не разбирая, просто все подряд. Поднял обломки шкатулки. Пальцы машинально прошлись по инкрустации. Поставив осторожно останки на столик, он стал подбирать украшения. Вещи без пары он откладывал в сторону.
- У вас хороший вкус, - сказал он.
- Не у меня. Это все папа покупал, - она только сейчас заметила его странную задумчивость, - что-то не так?
-А? Нет, все в порядке.
В дверь позвонили. Адвокат вышел и через минуту вернулся с парнем, у того в руке был чемоданчик.
- Это врач. Он вас осмотрит.
Анна с трудом села. Боль становилась невыносимой. Правая рука не действовала. Левой ей удалось расстегнуть блузку и спустить ее сплеча. Врач едва взглянул на черный синяк, опухшие плечо и шею и повернулся к адвокату.
- Надо ехать в клинику, Всеволод Михайлович. Мне нужен снимок.
- И заключение медэксперта, - кивнул адвокат.
Пока они говорили, Анна сползла с кровати и огляделась в поисках куртки. Она оказалась в углу под обломками рамы. Врач помог ей одеться.
- Ничего они здесь порезвились, - он нагнулся и поднял порванный холст, - а это кто?
- Моя мама. Она давно умерла.
Врач вздохнул и взял свой чемоданчик.
- Пойдемте...
Через час он изучал снимок.
- Перелом ключицы... Сильная гематома... Шея мне не нравится, надо, чтобы Костик посмотрел.
- Вызови Костика, - сказал Всеволод Михайлович.
- Он у стола, придется подождать.
В смотровую вошли двое.
- Всеволод Михайлович?
- Да, это я.
- Судмедэксперт Павлов, - представился тот, что старше, - что случилось?
- Не санкционированный арест, с применением силы. Нанесение тяжких телесных повреждений.
Эксперт прошел мимо Анны прямо к снимку.
- Та-а-ак... Перелом ключицы, вывих плеча... С шеей... - он смотрел еще пару минут, - небольшое смещение пятого шейного вследствие удара, обширная гематома, - он повернулся ко второму, - записал? - тот кивнул, Павлов повернулся к адвокату, - в суд или прижать?
- Прижать, - кивнул тот.
- Прижмем. Вечером пришлю документы. Снимок сделаем свой, здесь шею плохо видно...
Еще через пол часа ей вправили, наконец, плечо, наложили повязку, подвесили руку, зафиксировали шею. Все это время они разговаривали между собой и вели себя так, словно она учебный манекен или уже труп. Ей так и хотелось спросить: «Я вам не мешаю»? Если надо было что-то решить касательно нее, обращались к Всеволоду Михайловичу.
- Колоть будем? Аллергии нет? - спросили адвоката.
- Нет, - кивнул тот, и она получила, наконец, обезболивающее.
Когда все закончили, Анна сказала громко:
- Я понимаю, что вам всем не до меня, но могу я увидеть отца? - голос ее звенел от подступивших слез.
Медики переглянулись.
- Анна, что-то не так? - спросил адвокат.
- Да, не так. Все не так. Я живой человек, а не муляж для тренировок. Вам только патологоанатомами работать! - слезы брызнули из глаз, - где мой отец?!
- Уже в палате, - мягко сказал Всеволод Михайлович и, взглянув на врачей, сказал, - извините, трудный день.
Те пожали плечами. Адвокат вывел ее в коридор.
- Впредь, воздержитесь от сцен, - сказал он сдержанно.
- Это моя шея, мое плечо, моя ключица. Моего отца чуть не убили утром, и меня едва не арестовали за убийство. Я не устраиваю никаких сцен и... Оставьте меня уже в покое, наконец! - она заплакала, он обнял ее.
- Это издержки профессии, - тихо сказал он, - не сердитесь. Для вас это потрясение, а мы видим это каждый день и не по разу. И врачи, и следователи, и адвокаты. Для нас это рутина. Простите...
Для них это рутина. Это для нее мир рухнул, а они осмотрели дом, забрали труп, досадуя, что потеряно часть времени от обеденного перерыва и мечтая еще сегодня успеть получить зарплату. Ее трагедия прошла для них фоном между двумя этими важными для них событиями. Об этом она раньше не думала.
- Где папа? - всхлипнула она.
- Пойдемте, - он повел ее к палате реанимации.
В коридоре встретили криминалистов. Всеволод Михайлович задержался с ними.
- Ну, что?
- Та же, что и у трупа, - сказали те.
- Спасибо, - они вошли в палату.
Анна замерла на пороге. Отец лежал на высокой кровати, вокруг куча аппаратов. Все пищало и шипело.
- Врачи говорят, у него сильное сердце, - тихо сказал адвокат и чуть подтолкнул ее к кровати.
Она подошла и склонилась к отцу. Он был очень бледным и похудевшим. Черты лица его заострились.
- Он спит, пойдемте, - адвокат бережно вывел ее из палаты и увез домой.
Пока их не было, Маша успела убрать ее комнату и смыть кровь в кабинете. Она была явно не в себе от происшедшего. Увидев Анну с фиксатором на шее и подвешенной рукой, она всплеснула руками: