— Ну и кто это тут к нам пришел? Ох, сейчас как выстрелю прямо по мягкому месту, чтоб неповадно было чужие заборы перелезать, да в окна стучать!
Развернулась я моментально, сама от себя такой скорости не ожидала. Вот только никого не увидела, лишь ветерок гулял, тревожа развешенные на тряпочку разноцветные платки. Жутко стало — не передать! Тут ведь сразу понятно, что домовой это, больше некому, а домовые они существа себе на уме. Могут и подарок сделать, а могут и ума лишить, все от их настроения зависит.
— Не губи, дедушка домовой, к Улье я пришла, по отцову наказу. В гости позвать, к столу…
Тут у меня на глазах воздух вдруг стал уплотняться и закручиваться. Бах — и передо мной уже мужичок стоит, борода до земли, одет в лапти и серенький кафтан, только маленький совсем — даже я выше буду, хоть и ненамного.
— К столу, это хорошо, это правильно. Только нет хозяина, еще вчера по делам ушел, жду вот его теперь, никто даже корочки хлеба не принесет, никто молоком не угостит, — пригорюнился домовой, — Ты, деточка, иди. Коли вернется вскоре хозяин, так я передам, все как есть расскажу.
Тут я почувствовала, что просто так уйти будет неправильно и предложила домовому:
— Дедушка домовой, хотите я принесу вам молока и хлеба? Мама обещала шарлотку приготовить на вечер, хотите?
Тут мужичок замер, будто прислушиваясь к чему-то, постоял так пару секунд, а потом расплылся в улыбке:
— Хорошая девочка, добрая. Можешь меня Афанасием звать, — сказал и тут же исчез, будто и не было никого.
Тут голос подал мой желудок, напоминая, что ему давно пора кушать, так что я не стала дальше ждать и побежала домой, решив обязательно вернуться с подарками.
Быстро подбежав к воротам, я буквально за несколько секунд взлетела на пригорок, на котором стоит наш дом, оббегая его в сторону входа и распахнув дверь ворвалась внутрь. Только тут заметила, что происходит нечто странное — папа, мама и Ивор стояли в центре прихожей и внимательно наблюдали за моим появлением. Сердце кольнуло предчувствие неприятностей, однако я постаралась их отогнать, оказавшись рядом с семьей:
— Улья где-то ходит, его домовой обещал передать, что мы ждем, если хозяин вернется в ближайшее время, — протараторила я, — А еще домовой совсем голодный и несчастный, я обещала вернуться с молоком и хлебом, можно мам?
На лице мамы появилась мимолетная улыбка, но тут же исчезла, спрятавшись в глазах. Вместо нее ответил папа:
— Не торопись дочка, подойди.
Он выглядел очень торжественно, если бы я не знала его лучше, подумала бы, что отец еле сдерживает волнение. Неуверенно, специально оттягивая непонятный момент, я медленно разулась, повесила жилетку на гвоздик в углу и только тогда подошла к ожидающей меня семье.
— Сегодня твой день рождения дочь, семь лет — это важная веха взросления и сейчас ты поймешь почему. Мы откроем тебе одну из двух самых важных тайн нашей семьи. Запомни, ты не должна открывать ее никому из чужаков, каким бы добрым он тебе не казался, ясно?
В горле перехватило дыхание, так что ответить нормально у меня не получилось, поэтому я только кивнула. Тут же ко мне подошла мама и крепко обняла, прижимая к груди, будто прощаясь навсегда. От этого импульсивного движения стало еще страшнее, и я вцепилась в самого близкого мне человека изо всех сил. Так прошло несколько мгновений, после чего отец кашлянул, прочищая горло и выдавил из себя:
— Ну хватит, совсем запугаешь малышку. Ари, соберись, ничего страшного не случилось и если ты будешь осторожной, то и не случится. Тебе, конечно, известно, что в десять лет все дети получают первый уровень. Но вот чего ты наверняка не знаешь — интерфейс автоматически активируется за год до этого. Так называемый нулевой уровень не дает использовать различные бонусы, вроде карты, инвентаря и классовых навыков, но весь этот год дети уже в Системе и в зависимости от их действий будет зависеть выбор класса и призовые характеристики.
Я даже губу закусила, пытаясь понять, чего от меня хотят. В какой-то момент показалось, что они все перепутали, ведь мне еще только семь, а не девять. Сейчас объясню им, где ошибка, и можно будет не вспоминать об этом страшном разговоре еще пару лет. Но стоило мне открыть рот, чтобы указать на это недоразумение, как отец поднял руку, призывая не перебивать, а сам продолжил:
— Может, ты помнишь, что Ивор заблудился в лесу, когда ему было восемь, а потом, вернувшись, почти все время проводил со мной на охоте вплоть до своего десятилетия?