— Тимур, пожалуйста, не надо так, — молю его, готовая тотчас разреветься.
— Надо было думать, Наумова, прежде чем делать что-то наперекор мне. Ну все, чеши отсюда, не трать время зря, а то не успеешь ничего сделать.
До боли закусываю губу, чтобы не разрыдаться прямо на глазах у Власова, и молча киваю, соглашаясь с его просьбой. А затем резко разворачиваюсь и быстрым шагом иду прочь, глотая слезы.
— Удачи тебе, Наумова! — кричит мне вслед Власов. — Она тебе понадобится.
Глава 6
Хочется волком выть, кричать от досады, спрятаться где-нибудь ото всех и реветь, реветь без остановки. Кажется, будто я попала в какую-то петлю, состоящую из одних лишь бед, и выбраться из нее невозможно. Второй день подряд в моей жизни творится сущий кошмар. Нет, неприятности, конечно, и раньше случались, но сейчас им просто нет ни конца, ни края. Хочется, чтобы кто-то подошел ко мне, хорошенько встряхнул за плечо и громко прокричал на ухо: «Хватит спать! Проснись, иначе этот ужас никогда не кончится!».
Душу в себе накатывающую истерику, и мысленно проговариваю:
— Не время реветь, Настя. Если не хочешь еще больше проблем, то возьми себя в руки, не раскисай! У тебя еще целый вечер, чтобы сделать работу для Власова.
Кажется, прежние чувства к Тимуру и обида от отсутствия его внимания исчезают быстрее, чем можно было только представить. На смену приходит злость и разочарование оттого, что он оказался таким гадом.
Вернее, не так. То, что он ведет себя по-гадски, я знала давно. Вот только почему-то не хотела воспринимать это на должном уровне. Пока его издевки не касались лично меня, на глазах будто пелена была, которая сейчас внезапно растворилась. И теперь я отчетливо понимаю, что абсолютно зря надеялась на его взаимность. Ведь отношения с таким парнем, как Тимур, ни к чему хорошему не приведут.
Добравшись до вокзала, беру в кассе билет. Пока еще есть время, иду на второй этаж зала ожидания и покупаю себе бургер с картошкой фри. Нормально пообедать мне сегодня так и не удалось, а на ужин тем более не будет времени, так что нужно поесть сейчас, пока имеется возможность. Слишком уж большие траты за сегодня выходят — и билет на дорогу, и покупная еда… Но делать нечего, приходится чем-то жертвовать, чтобы успеть написать работу к завтрашнему дню.
Билет купила по одной простой причине — чтобы занять место в вагоне и спокойно сидеть готовить работу, а не следить за появлением контролеров и убегать от них. Конечно, нет абсолютной гарантии, что я успею занять место в вагоне, но очень на это надеюсь, иначе потеряю кучу свободного времени зря.
Обычно я захожу в вагон одной из последних, когда волна самых активных и толкающих друг друга пассажиров проходит. Не люблю я эти толкучки, прямо паника начинается в такие моменты. Но сегодня я готова пожертвовать своим комфортом ради учебы.
К своему невероятному счастью, успеваю занять место и тут же принимаюсь выбирать материал для работы Тимура. Методичек по допечатке сегодня у меня нет с собой, зато нахожу их в интернете, еще и в формате текстового документа, из которого смогу копировать часть информации.
Пока делала свою работу, почему-то даже не додумалась поискать файл методички в сети, чтобы ускорить себе работу и не печатать вручную выдержки из методички. Зато сейчас, в экстренной ситуации, путевые мысли возникают сами собой.
Пишу курсовую прямо в телефоне, чтобы потом сразу отправить файл к себе на компьютер, отредактировать и распечатать. Вот только работа идет не так быстро, как мне того хотелось бы. Оказывается, на телефоне писать куда сложнее, чем на компьютере.
Когда добираюсь до дома, быстро раздеваюсь, бросив вещи на кресло, что стоит у нас в прихожей, и лечу в свою комнату. Мама с Олегом снова ругаются из-за чего-то, но я не вслушиваюсь, некогда мне. Перекидываю файл с телефона на компьютер и начинаю работать в полную силу.
— А ты чего не здороваешься даже? — спрашивает мама, зайдя в мою комнату.
— Прости, времени просто в обрез, — тараторю я, чтобы сильно не отвлекаться.
— Что, поздороваться с мамой так долго? И на что у тебя там времени в обрез, а? Не сделала что-то вовремя? — с подозрением спрашивает мама.
— Нет, не долго, просто вы с Олегом разговаривали, и я не стала вклиниваться. И все я вовремя сдала, просто сегодня срочную работу задали. К завтрашнему дню надо выполнить, — отмахиваюсь я, ведь маме уж точно не нужно знать всех подробностей.
— Ну ты хоть поужинай, а потом уже делай, — продолжает она.
— Я на вокзале себе бургер купила. Не буду ужинать, спасибо.
— У тебя денег что ли дохрена, что ты ешь всякую покупную дрянь⁈ — ругает она меня на свою излюбленную тему.
— Мам, — вздыхаю и отрываюсь от работы, потому что мама теперь не отстанет, пока не выскажет мне все, что думает. — Ну один раз купила, что такого? Я в обед не ела, голодная была очень. Вот и решила купить бургер, чтобы заодно дома не тратить время на ужин.
— Поужинать можно за пять минут, Насть! — возмущается мама. — А на те деньги, что ты потратила на полную ерунду, можно было килограмм курицы купить и накормить всю семью! Вообще не знаю, как ты будешь жить, когда замуж выйдешь? Хотя, кто тебя замуж такую возьмет? Нормальным мужикам нужны хозяйственные, экономные. А ты есть не готовишь, не убираешь…
— Ну как это не убираю? — перебиваю ее. — Я каждые выходные всю квартиру генералю. А посреди недели — уж извините! Я на дорогу трачу несколько часов и еле успеваю задания выполнить! Когда мне домашними делами заниматься?
— Не дерзи мне! — все, что находит ответить мама, потому что понимает, что я права, ну или это только я так думаю. — Вот сколько времени мы потратили на разговоры? Уже поесть можно было успеть!
— Ну так это ты ведь меня отвлекаешь! — выпаливаю я, потому что уже нет ни сил, ни терпения что-либо спокойно объяснять маме.
— Бессовестная! Я с тобой больше не разговариваю, поняла⁈ Вот как подумаешь над своим поведением и попросишь прощения, тогда и будем говорить!
С этими словами мама уходит и громко хлопает дверью, а я облегченно выдыхаю и принимаюсь вновь за работу. За временем не слежу, чтобы не отвлекаться, а пишу, пишу и пишу. И когда, наконец, нажимаю кнопку, чтобы распечатать работу, опускаю взгляд в нижний угол монитора и ужасаюсь: два ночи! А это значит, что до утреннего подъема всего три часа!