– Дверь мне открой! – кричу я, но этот жалкий представитель сильной половины человечества не обращает на меня никакого внимания.
Бежит себе на беговой дорожке в быстром темпе и даже не реагирует на меня. Ладно! Я ж не гордая. Двинула обратно и снова затребовала свое:
– Дверь мне открой! Что за тупые шутки вообще?
Реакция по нулям. Нет ее, вот от слова «совсем».
Обогнула его спереди и встала прямо напротив, словив быстрый, но бесстрастный оценивающий взгляд с ног до головы. Поежилась, но только выше подняла голову.
– Открой. Мне. Дверь! – почти по слогам повторила я в третий раз и только тогда этот злыдень снял с себя наушники.
– Что ты там бормочешь? – а сам даже с темпа не сбился, как бежал себе, так и бежит.
Я же немного затроила, мазнув по его фигуре взглядом. Я его таким и не видела никогда. Спортивная майка почти ничего не скрывает, как, собственно, и шорты, открывая обзор на забитые татуировками ноги по самые колени.
Скривилась досадливо. Идеальный гад, словно с глянцевой картинки сошел.
– Открой мне дверь, Демьян, – устало выдохнула я и отвела глаза, прижимая холодную бутылку воды к щеке.
– Не называй меня так, – почти выстрелил он в упор своими словами и снова вставил наушники в уши, полнейшим образом игнорируя мою просьбу.
Ну ладно! Я сейчас дяде Паше наберу, пусть он с этим великовозрастным идиотом сам разбирается. Но Аверин как будто мои мысли прочитал и прокричал вдогонку:
– Предкам только не звони, серь неблагородная! Отец пашет сутками, чтобы у тебя все было.
Замерла с телефоном в руке и нахмурилась еще больше. Черт! Но что же делать? Еще больше вспыхнула и снова кинулась к этому болвану в шортах.
Толкнула его в плечо, сталкивая с дорожки, и от души выплеснула весь свой смертоносный негатив:
– Зачем ты это делаешь? Открой мне дверь! Я не могу дышать с тобой одним на двоих воздухом! Не могу, не хочу и не буду!
Его рывок ко мне даже не заметила. Всего секунда и вот он уже рядом со мной, злющий как сам черт. Прихватил меня за горло и дернул на себя так, что наши носы соприкоснулись.
Глаза в глаза и тело прошивает какой-то безумной волной. Страх, предвкушение, злость, ненависть, жажда…
Поднимает выше и я встаю на носочки. Толкает меня своим телом, и я пячусь назад. Шаг, еще шаг и еще. Я чувствую его жар и мне становится дурно от этой близости.
– Отпусти, – выдыхаю я.
Его взгляд горит огнем, взгляд шарит по лицу, губы кривятся в пренебрежительной ухмылке. Отталкивает и я неуклюже шлепаюсь на скамью для пресса. Смотрит на меня свысока и зло цедит:
– Качай зад, убогая, а то все хахали разбегутся, – и после этих слов развернулся и просто вернулся на беговую дорожку, больше не обращая на меня никакого внимания.
Я больше к нему не подходила, посчитала, что это ниже моего достоинства. Села в кресло-мешок у стены и сделала вид, что залипла в телефон. Да и последние его слова больно царапали что-то внутри, почти высекая из глаз соленую влагу. И ненависть к этому парню делилась и множилась, пока не расширилась почти до невообразимых размеров. Даже пальцы рук зудели схватить гантелю и со всей дури настучать ему по его тупой самодовольной башке.
Хахали? Меня мальчики до него всего три раза в жизни целовали. Одноклассник Арсений в третьем классе, он же в пятом и в прошлом году на посвящении студентов пытался присосаться одногруппник Сережа. Что уж говорить о большем?
Маме даже пришлось в выпускной класс в другую школу меня переводить, ибо насмешки одноклассников достигли стадии откровенной травли. Наружу вылезли все скелеты нашей семьи и приукрашенные обстоятельства смерти отца. Мне даже делали непристойные предложения заработать, чтобы погасить его долги. На новом месте было чуть лучше, там мои поношенные кроссовки почти никому не бросались в глаза. А потом случился дядя Паша.
Кто ж знал, что за красивую жизнь придется платить своей гордостью? Никто…
Минуты пожирали минуты и я, нет-нет, да поднимала глаза на сводного упыря. Вот и очередной раз случился, когда он снял свою майку и остался в одних шортах, низко сидящих на его узких бедрах. Быстро опустила взгляд и зажмурилась.
И как теперь все это развидеть, м-м?
Не выдержала и еще раз сделала это. Зависла. Вот он жмет штангу, вот ушел на «бабочку», вот делает тягу нижнего блока, гиперэкстензия, скручивания на скамье и наконец-то груша. Не заметила, как прикусила губу, потом чертыхнулась и откинула голову назад, прикрывая глаза и погружаясь в транс. Зачем смотрела, глупая?