Дениза вспомнила о другом поцелуе, поцелуе Хьюго. Но если те прикосновения были отвратительны, то эти породили жгучие ощущения, которые смешались со страхом, и непреодолимо усиливались. Она хотела отвернуть голову, но горячие губы графа, ласкавшие ее рот, не давали пошевелиться. Он обнял девушку еще крепче, два тела слились в одно.
Селиг оторвался от истерзанных губ и отодвинулся, освобождая от цепкой хватки. Дениза открыла глаза и уставилась на Селига, стоящего рядом с ней. На лицах французов блуждали ухмылки. Девушка вновь перевела взгляд на Роксбери. Больше ей не хотелось с ним спорить, она знала, что проиграет в схватке с ним, но оставить последнее слово за мужчиной не могла.
- Надеюсь, когда вы женитесь, милорд, - дрожащим голосом произнесла она, - ваша жена нарожает одних дочерей. Другого вы не заслуживаете.
Дениза смерила англичанина насмешливым взглядом и решила испортить ему настроение окончательно: - И все равно Хью целуется намного лучше вас!
Девушка обошла замершего Селига. Она понимала, что поступает недопустимо, но не смогла совладать с собой. Он на глазах у зрителей обошелся с ней, как со шлюхой. Дениза подошла к лестнице и забралась на чердак. Она злилась на всех мужчин и на Селига Роксбери в частности. Ей не хотелось никого видеть, даже свое собственное отражение. Усевшись на тюфяк, она прислонилась к стене, закрыв глаза.
Поцелуй Селига отличался от того другого, который она хотела забыть. Она не понимала, что с ней происходит. Почему ей были так приятны его прикосновения, ведь она его ненавидит! Ненавидит?! Да или нет? Конечно же, да. Но она не могла забыть жар мужского тела, она чувствовала его сквозь одежду и даже сейчас, при одном только воспоминании, ее охватывает дрожь. Дениза призналась самой себе, что испугалась самой себя и набросилась на Селига.
- Больше он до меня не дотронется! – прошептала она, обхватывая себя руками. – Никогда!
Селиг не был так категоричен. После грациозного ухода Денизы он присел на скамью и хмуро уставился перед собой. Шарль и Луи благоразумно не трогали его, понимая противоречивые чувства пленника, и по-мужски сочувствовали ему. Какому же мужчине после поцелуя приятно услышать такое? Они занялись своими делами.
Роксбери не хотел верить словам девушки. Многие женщины говорили, что он хорошо целуется и внимательный любовник. Что же произошло с этой крошкой? Селиг отдавал себе отчет, что желает эту женщину и не сможет не прикасаться к ней. Он не сомневался, что за время путешествия они станут очень близки.
Конечно, она будет шипеть и царапаться, - Селиг хмыкнул. – Она прирожденная воительница, и ничего не отдаст без боя, тем более себя. Почему она привлекла его? Что в ней есть такого, чего нет в других? Может быть, сила духа? Она не выглядит ни испуганной, ни смирившейся с судьбой. Селиг не услышал от нее ни единой жалобы или слез. Она изводила графа жалящим язычком и острыми словами и наслаждалась, что может вывести его из себя. На что она надеется?
К ужину вернулся Анри. Он привел с собой лошадь, но все равно оказалось, что Денизе придется ехать с кем-нибудь из мужчин. Когда Делакруа вошел в хижину, его встретила гнетущая тишина.
- Где девушка?
- На чердаке.
- Что она там забыла, Луи? – ошарашено спросил он. – И что здесь, кровь Христова, произошло?
- Как тебе сказать? – замялся Шарль. – Кажется, у нас проблемы.
- Мисс Крофтон и граф не переносят друг друга на дух, - радостно просветил Шарль, - а Мелисент ускакала на лошади в Грейстоун.
- Вот это да! – присвистнул Анри. – И что?
- Пока ничья, - хмыкнул Луи. – То ли еще будет.
- Бриджуотер точно доедет покалеченным до монсеньора, - радостно пояснил Шарль, - если их не разводить по разным углам.
Анри обрадовался, услышав новость. Герцог запретил сводить счеты с Роксбери, но о мисс Крофтон не было сказано ни слова. Он глянул на графа. Тот явно пребывал в дурном расположении духа, выражение лица было просто зверским. Это будет самое отвратительное путешествие для англичанина.