- Вот мы и приехали, - тихо сказал Роксбери, нарушая долгое молчание.
Громадные стены и четыре цилиндрические башни окружали замок. Неглубокий ров, наполовину наполненный водой, покрытой коркой льда, опоясывал каменное строение. Замок производил оглушающее впечатление своей мощью. Он выдержал не одну осаду и превратился в неприступную крепость, побег из которой казался невозможным.
- Какой величественный замок, - благоговейно проговорила Дениза. – Кому он принадлежал раньше?
- Семье д’Анжу.
- А их герб?
- Щит и роза, - объяснил Селиг, радуясь интересу Денизы. Она умела находить красоту в окружающей ее действительности, Селиг забыл, как может быть прекрасен мир. К тому же она оказалась умна, что казалось необычным; женщины редко показывают ум, боясь показаться «синими чулками» и потерять возможность удачного замужества. Дениза не стремилась к тому, что было важным для множества представительниц ее рода, она оставалась сама собой, бросая вызов привычным стереотипам.
- Роза? – переспросила она. – Но ведь это знак королевской власти, - поразила она еще раз знаниями.
- д’Анжу были связаны кровным родством с членами королевской семьи, - заговорил Роксбери. – Хотя и в достаточно отдаленном прошлом. В XII веке Готфрид д’Анжу женился на дочери Анри I, позднее их сын стал Анри II. В 1400 году дочь Рене д’Анжу вышла замуж… - рассказ Селига отвлек Денизу от грустных мыслей.
- Не понимаю, - покачала она головой, - как женитьба на дочери Анри дала право д’Анжу включить розу в герб?
- Роза была выиграна в сражении в XV веке. Филипп д’Анжу нанес поражение двум влиятельным родам в борьбе за английский трон.
Экипаж въехал через массивные ворота, прервать увлекательную дискуссию. Дениза выглянула в окно: решетка опустилась на землю, отрезая пленников от остального мира. Девушке сделалось жутко, воображение разыгралось и грозило вырваться на волю с приступом истерического смеха. Их просто убьют и бросят в каменные казематы, где кости достанутся крысам. Ой, мамочки! Дениза метнула испуганный взгляд на Роксбери. Он оставался спокойным и невозмутимым. Неужели совсем не боится или старается не показать слабость женщине?
- Мы справимся, Дениза, - мягко сказал он, видя нервное состояние спутницы.
Девушка нахмурилась и тряхнула головой, прогоняя минутную слабость.
- Конечно, выберемся, - фыркнула она бесстрашно. – Я не собираюсь до смерти торчать в проклятой Франции под покровительством кровавого герцога.
Карета остановилась перед главным входом, и путешественники вылезли наружу, разминая затекшие конечности. Тут же их окружили Анри, Луи и остальные. Стража пропустила гостей в замок, не задерживая. Скрип поднимающегося моста заставил девушку резко обернуться, она взвилась: что же это такое? Как прикажете выбираться от гостеприимного хозяина, когда о твоей скромной персоне так заботятся?
- Господин герцог ждет в зале.
- Спасибо, Жан, - поблагодарил Анри дворецкого, невозмутимо взирающего на усталых и запыленных гостей. Он видел всякое на службе у Гиза, научился ничему не удивляться и не задавать лишних вопросов, поэтому и жил так долго на свете.
Процессия двинулась в зал, где они увидели человека, стоящего к ним спиной.
- Монсеньор, - Анри поклонился герцогу.
Генрих повернулся, его холодный взгляд скользнул по англичанину и задержался на девушке, чья красота поразила его. Что за милая дама! Она непременно будет принадлежать ему.
- Мадмуазель, - чарующим голосом произнес он, делая шаг к девушке.
Дениза не могла оторвать глаз от шрама на лице аристократа. Она испуганно попятилась и, схватив Селига за руку, прижалась к нему, ища защиты. Роксбери испытал радость и недоверие от поступка попутчицы: бесстрашная амазонка испугалась? Верилось с трудом. Он постарался не выдать себя, догадываясь, что Дениза припасла какую-то каверзу, от которой Генриху не поздоровится. Растерянность Гиза улучшила ему настроение, герцог не привык, чтобы женщины пугались его, и не знал, как себя теперь вести.
- Она не понимает по-французски, месье, - насмешливо разъяснил Роксбери, заботливо обнимая девушку.
- Ничего, - обрадовался Генрих, - я знаю английский. Как вас зовут, прекрасная фея?
Дениза вздернула подбородок, глядя в холеное надменное лицо. Наигранный испуг мгновенно прошел, уступив место хладнокровию, гордости и дерзости, присущими ей с раннего детства.