Приподнявшись на локтях, Селиг заметил, что почти обнажен, на плече пестреет яркий платок, явно не принадлежащий ни одной служанке из замка. Он огляделся по сторонам: он попал к цыганам, ошибиться невозможно! Зачем они помогли, и как узнали, где его искать?
Его взгляд остановился на спящей девушке, лежащей около постели. Он сразу узнал плащ Денизы, в котором ее похитили из Англии. Он с возрастающим удивлением смотрел на ее наряд – она выглядела, как настоящая цыганка. Овальное лицо в обрамлении распущенных черных волос было еще прекраснее, чем он помнил. Почему она его не бросила, а спасла? Генрих так хотел убедить его, что Дениза беспокоится только о себе, ему почти удалось. Селиг не был готов поверить женщине, но сейчас склонялся к тому, чтобы начать доверять ей.
Откинувшись на спину, он устало прикрыл глаза, рука сама собой дотянулась до Денизы и запуталась в волосах. Он ласково перебирал пряди, радуясь их шелковистости. Он старался не думать о всех мужчинах, которые до него прикасались также к ее волосам и телу. Он и сам не был монахом и не мог обвинять ее в грехе, в котором сам был повинен.
Дениза проснулась с чувством, что что-то удивительным образом изменилось. Она не спешила открывать глаза, отдаваясь во власть тепла и ласки, потом в мозгу щелкнуло, и она испугано распахнула очи. Зеленый взгляд столкнулся с ленивым желто-зеленым, и она замерла, понимая, что Селиг проснулся и позволяет себе вольности. Дениза знала, что должна остановить его, но не могла, она окончательно не проснулась и не могла сообразить, где сон, а где реальность.
Дениза пошевелила рукой и застонала: миллионы крошечных булавочных уколов пронзили тело. Селиг убрал руку и наблюдал, как девушка садится на полу. Она сморщилась и потерла ноющую поясницу.
- Как ты? – хрипло спросил он.
- Нормально, - тихо сказала она. – Вы давно проснулись?
- Как видишь, - хмыкнул мужчина, ни капли не раскаивающийся, что прикасался к спящей девушке, наслаждаясь ее покорностью. – Что я здесь делаю?
- А вы ничего не помните? – Дениза уставилась на него. – Мы вытащили вас из д’Анжу. Вас лихорадило, и мне пришлось выдавить гной.
- Спасибо, - тихо поблагодарил он. – Ты спасла мне жизнь.
- Пустяки, - смутилась Дениза, краснея. – Вы не могли бы…
- Что? – Роксбери постарался не улыбнуться.
- Натянуть одеяло! Это неприлично вот так сидеть, - выдала девушка.
- У меня сил нет, - пожаловался он. – У тебя не найдется чего-нибудь попить.
- Сейчас, - девушка отползла в угол, где хранились бутылки вина и еда. – Вот. Это сидр.
- Спасибо, - граф отхлебнул прямо из горлышка, наслаждаясь ароматом напитка. – Куда мы едем?
- Сначала на стоянку, там Чандра осмотрит вас, - объяснила Дениза, наблюдая за раненым. – Она целительница. Потом, когда вы поправитесь, мы отправимся домой.
Простые слова согрели душу. Неужели она считает Роксбери домом? Почему так приятно думать об этом? Мелисент приняла Денизу и не разрешила уволить ее. Раньше девочка безропотно соглашалась с решениями отца, а сейчас закатила сцену, требуя своего. Ни одна женщина, кроме ее матери, не занимала такого прочного места в ее сердце.
- Хорошо, нам нужно вернуться до Рождества.
- Мы не успеем, Селиг, - Дениза с жалостью посмотрела на него. – До Рождества осталось неделя.
- Что?
- Конечно, мы потеряли много времени на путешествие. Да и вам рано ездить верхом. Рана не закрылась, и вы слабы, как младенец.
Селиг насмешливо посмотрел на выкающую девушку, старательно отводящую взгляд. Он устал смотреть на ее профиль и, вздохнув, поправил одеяло, как она просила. Роксбери решил вывести ее из себя, чтобы она снова стала говорить ему «ты».
- Почему ты так заботишься обо мне?
- Из-за Мелисент.
- И это все? – разочаровано спросил он.
- Конечно, - как можно тверже произнесла она, стараясь скрыть неуверенность.
- А я-то надеялся, что ты от меня без ума, малышка, - вкрадчиво сказал он.