— Это моя последняя сигарета, — говорю я ему.
— Дай мне тоже.
Я с удивлением смотрю на него.
— Я не знал, что ты куришь.
— По крайней мере, больше нет, но я не могу позволить тебе выкурить последнюю сигарету в одиночку.
Я подношу зажигалку к его сигарете, он глубоко затягивается.
— Забавная вещь, — произносит он. — Я всегда думаю, что они вкуснее, чем на самом деле.
— Хммм.
Несколько секунд мы сидим молча.
— Месть — это обоюдоострый меч, — мягко говорит он.
Я сразу понял, что он имеет ввиду. Он имеет в виду смерть Тони.
— Я сделал это не ради мести. Если бы я мстил ему, я выбрал бы медленную и мучительную смерть. А так он умер слишком легко.
— Тогда почему ты это сделал?
— Я сделал это, потому что такие люди, как он, не должны существовать в обществе. Они отравляют все, к чему прикасаются. Если их нельзя изолировать, потому что у них есть отцы — могущественные судьи, то их следует изолировать по-другому.
— Как ты это сделал?
Я пожимаю плечами.
— Я знаю одного парня, который раньше работал в КГБ. Это химическое вещество, имитирующее сердечный приступ. Единственное доказательство — небольшой след от укола. Можно укол зонтика. Моим методом была шлюха.
Он кивает.
— Смерть Тони была не местью, а расплатой за тех троих, которые не проявили милосердия к моим лошадям, вот им я точно отомщу.
Дверь открывается и появляется старшая дочь Джека, Лилиана. Она самый потрясающий, самый умный ребенок, которого я когда-либо встречал. Правда, я не много встречал, но уверен, что она уникальна.
— Ты куришь, папочка? — говорит она.
— Не совсем, — отвечает Джек, бросая сигарету и придавливая ее своим ботинком. Она залезает к нему на колени и невинно смотрит в лицо.
— Ты знаешь, что мне придется рассказать маме, что ты куришь?
— Тогда мне придется сказать маме, что ты съела три ложки варенья прямо из банки.
Она на секунду задумывается.
— Это так же плохо, как выкурить пять сигарет?
— Я выкурила одну сигарету, Лилиана. Одну. Но… ты съела три ложки варенья.
Она прикусывает нижнюю губу и внимательно обдумывает свое положение.
— Хорошо. Я не скажу маме, если ты тоже не скажешь.
— Договорились, — отвечает ей отец.
Она поворачивается ко мне, ее голубые глаза блестят в темноте от предвкушения.
— Итак, дядя Тайсон, тетя Иззи знает, что ты куришь?
Я начинаю смеяться. Как я уже сказал, нет такого другого ребенка, как маленькая Лилиана Иден.
Эпилог
Иззи
Год спустя.
https://www.youtube.com/watch?v=N4igzqfVyFI Как я люблю тебя
— Кристофер Флинн, давай помогай мне!
Я ненавижу лазить на коленях в красивом платье и на шпильках, но я не могу найти второй ботинок Криса, хотя мы уже опаздываем. Под диваном есть все — мелки, гоночные машины, но ботинка нет.
— Клянусь, нужно позвать ангела, чтобы он нам помог!
— Нашел его, мамочка!
Тайсон опускает Криса себе на плечо и надевает ботинок на его маленькую ножку, пока он смеется и визжит, и колотит ладошками отцу по спине.
— Покачай меня! Покрути! — кричит он.
Вместо этого Тайсон ставит его на ноги.
— Не сейчас, малыш. — Он поправляет одежду на Кристофере. — Ты останешься у бабушки на ночь, помнишь? У нас с мамой есть важные дела.
— Поцелуйчики? — говорит Кристофер хихикая и прикрывая рот руками.
— ЭМ, что-то вроде того. — Тайсон ухмыляется, глядя на меня, мне остается только покачать головой и засмеяться.
— Все в порядке, ребята. Давайте выдвигаться, пока ресторан не отменил нашу бронь. — Тайсон забирает Криса, я подхватываю его маленький рюкзак, и мы втроем выходим к машине.
Провести целые выходные в одиночестве. Какой родитель не жаждет этого? Мы отвезем Кристофера к моей маме. Я не могу перестать смотреть на Тайсона, касаясь его руки, колена, пока он ведет машину. Я едва могу дождаться, когда мы останемся наедине.
Мы летим в Париж на частном самолете. Прошло больше трех лет с тех пор, как я была здесь в последний раз. Я думала, что никогда не вернусь. Воспоминания были слишком болезненными. Это особенный вечер, и я столкнулась с рядом проблем, но все же смогла забронировать любимый ресторан Тайсона и замечательный отель. Ничто не остановит его, он все время абсолютно совершенен.
Кроме ошибки с бронированием ресторана.
— Мне очень жаль, но, похоже, произошла накладка, — говорит нам метрдотель.