— С лёгким паром, Ксения Викторовна, — Юрий Евгеньевич наконец поднял бровь, демонстративно приторно улыбаясь и неосмотрительно роняя табачную золу прямо себе на живот. — Как самочувствие? — он беспечно сдул с себя сигаретный прах, всё-таки выкидывая окурок в злополучный грязный стакан. — Ничего не беспокоит? Продолжать сможете? Я тут подумал… — его лицо внезапно стало серьёзным, но глаза продолжали светиться каким-то издевательским интересом. — Есть более радикальный способ, Ксюш, хоть и достаточно травмирующий — ты сверху. Тогда ты сможешь сама контролировать скорость и глубину проникновения, сама остановишься, если станет больно… Короче, возьмёшь процесс, так сказать, в свои руки. Как тебе такая идея? — он вопросительно поднял подбородок, ожидая моего ответа. По всей видимости, положительного…
— Лентяй, — процедила сквозь зубы, наплевав на скромность и на время позабыв о том, что я — порядочная женщина. Вытащила из чужой пачки сигарету, прикурила, глубоко и от души затягиваясь дымом, села в кресло напротив Юры, благочестиво закинув ногу на ногу, дабы не стесняться излишне короткого полотенца и не вводить присутствующих в искушение. — И ещё в некотором роде трус, как и все мужики. Лишь бы на бабу спихнуть всё… Сама, сама… — у меня аж закружилась голова от очередной резкой затяжки. — Никто не хочет брать на себя лишнюю ответственность! Да, Юрий Евгеньевич? — я презрительно сощурила глаза, наблюдая за тем, как лицо Юры в очередной раз принимает растерянно-офигевшее выражение. — Проще всего сказать — сама! При этом убедить даму в том, что это для её же блага! — я отвернулась, чувствуя, как на глаза против воли наворачиваются ядовитые злые слёзы. Чёрт, надо же, как не вовремя… — А на самом деле всё банально и просто, правда же?! Чуть что, так сразу "я не виноват, это всё ты, с меня не спрашивай"… — я невольно передразнила тон одного из своих давнишних бывших, того ещё мудака, оставившего мне память в виде младшей дочери. — Так ведь, Юрий Евгеньевич?! — я подняла голову, сверля бедного доктора полным раздражения взглядом.
— Ксюша… — Юра вкрадчиво откашлялся. — Я не понимаю сейчас…
С шипением выпустила дым.
— Просто давай договоримся, — перебила вероятные мужские оправдания, на автомате стукнув ладонями по подлокотникам, — ты больше не говоришь мне фразу "делай сама, Ксюх", и на этом мы закончим разговор.
Юрий недовольно поджал губы, как-то странно глядя мне в глаза.
— Понял.
Запоздалое чувство вины заскребло по сердцу — ну чего я взвилась-то?! Может, он и правда хотел как лучше… Но триггеры прошлого часто дают о себе знать в самый неподходящий момент, да. Интересно, и что этот доктор понял хоть? Обиделся только небось…
Аккуратно затушила окурок в стакан. Шумно вздохнула, злясь и на себя, и на Юрия Евгеньевича, и на повисшее в комнате гнетущее молчание…
— Юр… Я…
Юра неожиданно тяжело поднялся с кресла. Сделал стремительный шаг в мою сторону, подался вперёд, загородив собой весь обзор… Вздрогнула и задержала дыхание, когда он внезапно обхватил моё запястье своими крепкими пальцами, потянул вверх, заставляя меня подняться на ноги…
— В таком случае — прошу, Ксения Викторовна, — Юрий Евгеньевич иронично кивнул в сторону свежезаправленной постели. — А позу наездницы из списка вычёркиваем… — в его словах явно присутствовал сарказм, но почему-то мне не было обидно.
Едва не споткнулась, послушно топая за ним к кровати. Остановилась, едва он отпустил мою руку, недоумённо хлопнула глазами, наблюдая за тем, как Юра стягивает со своих бёдер полотенце и перекидывает его через штангу…
Поджала губы, сдерживая импульсивное желание сказать что-то в своё оправдание. Даже прикусила язык… Не помогло.
— Да нет же, Юрий Евгеньевич! Вы не поняли… Я ничего не имею против этой позы! — торопливо залепетала, какого-то чёрта пытаясь вернуть прежнюю лёгкость в наше общение. — Я не в этом смысле…
— Я понял, Ксюш, — Юра повернулся ко мне спиной. — Не переживай.
Правда что ли понял? Сомневаюсь…
Всё-таки заткнулась. Покосилась на широкую мужскую спину, пока Юрий уже знакомым движением раскладывал поверх простыни чистое полотенце, взятое из стопки…
— Всё в порядке, Ксюш? — он оглянулся, почувствовав мой взгляд. — Может… всё-таки водки для анестезии?
— Н-нет… — выдохнула, пряча глаза. — Боюсь, уже не поможет…
Он только усмехнулся и покачал головой. Сделал демонстративный жест рукой, предлагая мне занять положенное место на импровизированной подстилке… Но тут же издевательски хлопнул себя по лбу, будто вспомнил что-то, протянул ко мне руки, принялся разматывать туго завязанное махровое полотенце на моей груди…