— Девушка, с вами все будет хорошо, вам нужно поесть, у вас очень упала глюкоза, — начинает ласково Владимир. — Попросите, пожалуйста, девочек налить вам какао, я распоряжусь… А мы через минуту вас догоним.
Зеленоглазая уходит, и мы с доком остаёмся одни.
— Есть еще что-то, что я должен знать и что лучше при ней не говорить? — напрягаюсь я.
— Да, — очень серьезно произносит он. — Девочка потеряла память не из-за того, что ударилась о твою машину. Это произошло раньше, — озадачивает он меня. — А еще я увидел несколько синяков на ее теле. Не знаю, насколько они серьезные, она была слишком напугана и не показала мне, но то, что синяки несвежие, хорошо понятно. Возможно, из-за этого она и потеряла память и ничего не может вспомнить. Это может быть психологическим блоком на сильное потрясение, который могут снять только психиатры. Но пока бы я повременил с этим. Пусть она просто успокоится. Если что, ты бывший мент… возможно, ее уже разыскивают…
Значит, скорее всего, девочку били. Блять, какие ублюдки могли это сделать с Зеленоглазкой? Я готов был сейчас задушить этих людей, которые причинили ей боль, хотя всегда старался быть более хладнокровным.
— Я понял тебя, — так же серьезно отвечаю я. — Мы все равно пойдем сейчас в отдел. Возможно, ее уже ищут. А потом будем решать, что делать…
— Отличный план, — одобрительно кивает док. — Тогда я выпишу несколько лекарств для быстрого восстановления. Ну и, если что, звони или приходи. И береги ее, слишком пугливая. Возможно, это и хорошо, что она ничего не помнит…
Возможно, но разобраться точно нужно. Не люблю незакрытых дел.
Выхожу и вижу, как зеленоглазая одинокого сидит на скамейке, обхватив белую чашку руками, словно замерзла, хотя на дворе конец лета.
— Вкусно? — подхожу к ней, а она вздрагивает. Сажусь на корточки, смотря на девушку. Она смешно морщит носик, а еще видно, что она устала. Вероятно, много часов ходила по городу.
— Да, спасибо, очень вкусно, — произносит она с благодарностью и впервые улыбается мне, так что я вижу две милые ямочки.
— Хорошо, не хотел бы прерывать тебя, но нам нужно ехать, — встаю, смотря на нее сверху вниз.
— Куда? — хмуро спрашивает она, напрягаясь.
— В полицию, нужно узнать, возможно, тебя ищут, да и вообще, не думала же ты, что останешься тут навсегда, — решаю немного подшутить. Но Зеленоглазка шутку не поняла. Похоже, ей и правда уже хочется остаться здесь.
— Не переживай, ничего страшного там не будет, мы просто спросим, а потом решим, что делать дальше, — уже более серьезно произношу я, подавая ей руку. — Ты мне доверяешь?
Она внимательно смотрит на меня, а потом вкладывает свою тонкую ладонь.
— Да, вам да… — тихо произносит Зеленоглазка, смотря на меня.
Она доверяет мне, а я бы не был так уверен в себе. Видно, что девочка чиста и, возможно, невинна. Это как сладкий мед, который хочется испробовать, но… Я все же не такая сволочь. Пока… И, возможно, ей все же не стоит мне доверять.
Беру ее руку, и мы выходим из здания клиники. Садимся в машину и едем в отделение. Там тоже все должно быть быстро, так как из полиции я ушел совсем недавно и связей у меня осталась куча.
Едем минут двадцать, а потом заходим в трёхэтажное кирпичное здание. Все со мной здороваются, кто-то расспрашивает, как дела, как живу. Я рад видеть старых приятелей, все же тут было неплохо и коллектив хороший.
Девочка все это время жмется ко мне, но в ее глазах я вижу любопытство, когда кто-то говорит обо мне. Сажаю ее на скамейку, а сам иду к человеку, который мне точно поможет и который теперь сидит на моем месте.
— Нет, Булат. Никаких сведений, никто не искал девушку, — говорит мне Павел, смотря на документы. — Стариков ищут, а вот молоденьких девушек лет двадцати — нет.
— Конечно, это очень странно, пробей завтра по ближайшим районам, а потом уже по городам. Может, ее привезли сюда, — делаю предположение.
— Да не вопрос, пробьем, но из практики, сам знаешь, это не быстро. Современные технологии, а все делаем через бумаги, — усмехается приятель. — Где девочку-то нашел?
Встает и подходит ко мне, мы оба смотрим на нее. В моем бывшем кабинете есть окно, конечно же, закодированное. Мы видим, что происходит снаружи, но нас не видят.
— Да на дорогу выскочила, еле успел тормознуть. Хотя она все равно головой приложилась, но док сказал, что память она потеряла раньше, да и несвежие синяки на ее теле свидетельствуют об этом.