К самому пятнадцатиметровому потолку поднимался огромный воздушный шар с привязанным к нему плакатом, приветствующим гостей выставки. По залу бродила разношерстная публика, которую я разделила на две большие группы: «фраки» и «джинсы». Среди строго одетых мужчин и женщин с подчеркнуто светскими манерами, соблюдение которых им было явно важнее самой выставки, я заметила и мрачного Лаптева. Другую группу составляла «джинсовая» публика, в которой без труда угадывались специалисты рекламного дела – дизайнеры, художники, рекламисты, полиграфисты и прочие бородатые юноши и плохо расчесанные девушки с кругами под глазами.
Публику я разглядывала только потому, что нужно было чем-то себя занять, пока руководство «Рампы» не начало официальной презентации. Скажу честно, меня поразило обилие журналистов. Кроме двух съемочных групп с двух конкурирующих телеканалов, между публикой суетились не менее десятка фоторепортеров. Они то и дело пытались залезть в самые труднодоступные места в поисках удобной точки съемки или удачного ракурса и создавали этим какую-то предпраздничную суматоху.
Разглядывая публику, я вдруг поймала себя на том, что невольно сравниваю присутствующих женщин с собой. Интересно, интересно, зачем это мне нужно? Наверное, оцениваю свои шансы привлечь внимание Юрия Николаева? Честное слово, я делала это бессознательно! Но раз уж я все это осознала, скажу без ложной скромности – находила эти шансы весьма и весьма высокими!
В зале началось какое-то всеобщее оживление. Это подсказало мне, что в зале появился директор «Рампы» во главе своей свиты и презентация сейчас начнется. «Который же из них Николаев?» – подумала я, увидев нескольких молодых людей, сгрудившихся у микрофона перед огромным щитом с надписью: «С нами – в XXI век!» Я угадала его прежде, чем узнала лицо, виденное на фотографии. По той уверенной манере, с которой он себя держал, и тому вниманию, которое именно ему уделяли фоторепортеры.
– Уважаемые гости, дамы и господа, дорогие коллеги… – Николаев обвел глазами весь зал, -…и незабвенные конкуренты!
Тут Николаев слегка поклонился в ту сторону, где стоял Лаптев, и мне почему-то показалось, что его поклон был адресован именно моему теперешнему шефу, хотя тот, конечно, стоял не один.
– Вы просто не поверите, как я рад видеть сегодня всех вас…
Мне показалось, что он вновь слегка поклонился именно Лаптеву.
– …гостями нашей выставки. Потому что этот день для меня вдвойне… знаменателен и важен. Сегодня я приглашаю вас познакомиться с нашими возможностями, с нашим потенциалом, или, если хотите, с нашей потенцией. Смотрите сами – мы можем многое, и если вы будете с нами вместе – вы сможете не меньше. Мы рады протянуть руку любому серьезному партнеру и вместе с ним уверенно и победоносно вступить в двадцать первый век.
Николаев сделал паузу, переждав аплодисменты, треском вспыхнувшей соломы прошелестевшие по всему залу, и продолжал:
– Я не случайно связал в одной фразе двадцать первый век с нашими победами. Хочу сообщить вам еще одну очень важную для меня новость. Сегодня я принял чрезвычайно ответственное для себя решение. Довожу до вашего сведения, и надеюсь, что присутствующие здесь средства массовой информации сообщат об этом всем жителям Арбатова и Арбатовской области, что сегодня начинаю предвыборную кампанию в качестве кандидата на должность губернатора нашей области…
Конец фразы потонул в гуле голосов, волной прокатившемся по залу. Фоторепортеры с удвоенной энергией защелкали аппаратами. Собравшиеся оживились и бестолково задвигались, не в силах устоять на месте. Возбуждение, вызванное новостью, которую сообщил Николаев, требовало разрядки, и он это прекрасно понимал.
– У нас еще будет время, – сказал он, повышая голос и заглушая шум голосов, стоящий в зале, – обсудить и мою предвыборную программу, и все вопросы, связанные с моим будущим губернаторством. Я готов разговаривать с каждым и обсуждать любую проблему. Для нас с вами нет закрытых тем и неудобных вопросов… Однако не будем говорить много. У нас сегодня праздник, а не совещание, и поэтому предлагаю каждому из вас поднять бокал за мою «Рампу» и мою будущую победу!
В зале появились официанты с подносами, уставленными бокалами с шампанским, и через несколько минут все гости уже пили за Николаева и его будущие победы. Вслед за шампанским появились столики на колесах с напитками покрепче и легкой закуской. Гости начали кучковаться вокруг столиков, голоса повысились, настроение в зале стало приподнятым. Николаев переходил от одной группы гостей к другой, везде становился, естественно, центром, и для каждой из групп находил что-нибудь остроумное, поскольку его передвижение по залу сопровождалось оживлением и взрывами веселья, которое он умел вызвать.
«Пора! – подумала я. – Этот мужчина стоит моего внимания!»
Глава 7
Когда Николаев обошел уже половину зала, я «случайно» оказалась на его пути и, приподняв свой бокал с мартини, спросила:
– Юра! Я могу предложить тост?
Николаев остановил на мне внимательный взгляд, одним движением глаз охватив сразу все, что есть во мне привлекательного. Я имею в виду, для мужчины. Какое-то мгновение мне казалось, что он меня оценивает не как женщину, а как противника, что ли… Впрочем, я тут же об этом забыла, потому что он наклонился ко мне и сказал, понизив голос до интимного воркования:
– Конечно, можете… Но только после того, как мы выпьем за вас.
В знак согласия я послала ему одну из самых обворожительных своих улыбок.
– За женщин пьют всегда, даже когда они этого недостойны… – заметила я.
– Женщина всегда достойна, – настаивал Николаев на своем желании за меня выпить.
– А вы – всегда настойчивы?
– Да, если цель этого заслуживает…
– Цель? Так вы – охотник?
– Скорее – браконьер…
– И не боитесь лесничих?
– Что-то я не заметил сегодня около вас ни одного лесничего…
– И уже готовитесь к выстрелу?
– Первой выстрелили все же вы…
– И попала?
На нас обратили внимание. Я заметила, что заскучавшие было фоторепортеры оживились и вновь защелкали своими аппаратами. Я в этот момент следила за реакцией Николаева, и мне понравилось, что он нисколько не был смущен вниманием фотографов и журналистов к его контакту со мной, женщиной, никому здесь не известной. Вся моя известность в Арбатове ограничена парой самых престижных ресторанов, поскольку по забегаловкам я принципиально никогда не работала.
– Честное слово, – воскликнул с искренней досадой Николаев, – мне так и хочется повторить знаменитую фразу первого почетного гражданина нашего города: «Уберите фотографов!»
– Они мешают течению вашей мысли? Или чему-то еще мешают?
– Да, кое-чему эти фотографы, пожалуй, мешают… Послушайте…
Николаев сделал легкую паузу и вопросительно на меня посмотрел.
– Лена, – подсказала я.
– Послушайте, Лена. Не покинуть ли нам с вами это шумное общество?
Я взглянула на него неопределенно и даже слегка пожала одним плечом. Это, мол, зависит от того, что вы можете предложить взамен…
Я чувствовала, что Николаев уже клюнул. Первую часть задания выполнить оказалось на редкость легко. А я даже особых усилий к этому не прикладываю. Все получается само. Я молода, красива, я активна и легко иду на контакт. И потом – не забывайте про желтое платье и мой профессиональный опыт. Он пригодился мне сегодня как нельзя кстати.
Впрочем, я реалистка. Подумав всего секунду и только едва-едва вздохнув, я добавила существенный штрих. На первое место я поставила возбуждение самого Николаева своим будущим губернаторством. А вздохнула потому, что ко мне это не имело, конечно, никакого отношения. Но я сразу поняла, что мне делать. Ведь я психолог по образованию!.. Ну вот, опять! Опять меня немного занесло…