- Родни! Посиди спокойно! – снова прозвучал утомленный голос Аннабель, обращенный теперь ко второму ребенку. Я взглянула на нее. Аннабель была измучена этой двухчасовой поездкой так сильно, как будто шла пешком целую неделю. Ее светлые волосы немного выбились из высокой прически, а бледное лицо говорило о сильной усталости.
Моя сестренка Аннабель, выросшая в моей семье, не была мне родной сестрой, но я очень ее любила. Они поженились с моим младшим братом Джошуа пять лет назад и были очень счастливы. Их непоседы-двойняшки стали плодом их любви.
И хотя Аннабель казалась измученной, она по-прежнему была потрясающей красавицей. Светлые локоны, большие серые глаза, молочно-белая кожа и аккуратные, слегка заостренные черты лица – все это составляло незабываемое впечатление, потому что она была прекрасна!
Я очень завидовала ей. Не со злостью, но все-таки с болью. Я была крайне непривлекательной женщиной, старой девой, и мне не светило никакое будущее. Аннабель было двадцать пять лет, а мне уже целых двадцать девять!
Знакомая душевная боль кольнула мое сердце. Я ненавидела свою внешность. Ненавидела так сильно, что мечтала запретить зеркала. Я была худой, высокой и невзрачной. Мои темные волосы, прямые, как нитки, были блеклыми и не отличались густотой. Я всю жизнь сравнивала их со светлыми пышными локонами моей Аннабель. Небо и земля! У нее на голове всегда сиял ореол из мелких очаровательных кудряшек, даже когда она туго завязывала волосы наверху, а у меня всегда было гладко и плоско, словно я не мыла голову больше недели. Мои черты лица были грубоватыми, а кожа казалась немного дряблой. Дело в том, что я с детства была немного болезненной, не могла есть многие продукты, ведь у меня сразу же начиналась ужасная сыпь.
Иногда я спрашивала саму себя: почему??? Почему я не выгляжу, как Аннабель? Даже все служанки нашего дома всегда были гораздо красивее, чем я! Поэтому мне ничего не оставалось, как прятаться! Я научилась прятаться очень профессионально. Например, в вуаль. Черная густая вуаль очень хорошо скрывала мое лицо, когда я отправлялась по своим делам. Без вуали я чувствовала себя крайне неуютно. Мне казалось, что мое непривлекательное лицо может вызвать слишком много изумленного внимания, а я не люблю, когда меня разглядывают. В такие моменты я могу зарыдать.
А еще я умею прятаться, низко опустив лицо. Выглядит, как некая скромность и учтивость, и людям становится не интересно разглядывать меня. Так я тоже чувствую себя в безопасности.
А еще я прячусь, когда просто молчу. Я становлюсь тенью, с которой людям просто не интересно, и они перестают замечать меня. Так я научилась жить.
Никто не верит, что мне двадцать девять. Очень часто Аннабель называют моей дочерью. Я не обижаюсь, ведь они говорят правду. Просто мне больно. У меня привычно болит душа…
Аннабель устало откинулась на сиденье дилижанса, а я пожалела ее и подозвала Родни к себе.
- Синди, Родни, - прошептала я, - ваша мама уже совсем лишилась сил от ваших шалостей! Давайте вы посидите рядом, а я расскажу вам какую-нибудь сказку.
Дети радостно зашумели, но тут же присели около меня, чтобы послушать новую захватывающую историю о приключениях какого-нибудь удивительного героя…
Я придумывала сказки сама. Ими я утешала не только детей, но и себя саму. В сказках всегда добро побеждало зло. В сказках я могла представить себя удивительной красавицей, за руку которой сражается доблестный рыцарь. А иногда в сказке принц способен полюбить даже заколдованную принцессу-уродину, потому что в сказке возможно все! В отличие от жестокой реальности…
Рассказав детям парочку волшебных историй, я смогла их немного унять, и она просто уснули, свернувшись клубочками на сиденьях дилижанса. Аннабель благодарно посмотрела на меня. Я улыбнулась и кивнула ей.
- Ты тоже поспи, - прошептала я, и сестра действительно прислонилась к стенке дилижанса, в надежде немного отдохнуть оставшиеся полчаса пути.
Я тоже, наверное, была бы не против подремать, но сон ко мне не шел. Я волновалась. На самом деле, я была даже в некоторой панике, потому что впервые за много лет мне придется жить… в чужом доме!
Я много лет работала швеей в мастерской, хотя наша семья совсем не нуждалась в моих доходах. Я делала это для себя. Я хотела чувствовать себя занятой, востребованной. У меня неплохо получалось шить, но швейная мастерская внезапно разорилась: хозяин – глупый и ненадежный мужчина – тупо проиграл все свое имущество в карты.
Вот так я лишилась работы. Дома я не могла находиться, поэтому начала прочесывать город в поисках другого занятия. Однажды я услышала, что хорошо зарабатывают писатели, особенно, если у них есть не только связи, но и талант. Связей у меня не было, а вот на счет способностей… Как я уже упоминала, я очень любила сказки, поэтому я… попробовала писать. Наверное, целых полгода я просто тренировалась, исписывая бумагу строчка за строчкой и пытаясь подражать другим писателям. У меня не выходило. Мне было очень трудно. Но во мне уже загорелась мечта. Стать писательницей? Не слишком ли высоко я замахнулась? Но… разве не должно в моей жизни получиться хотя бы что-то???