Мне стало страшно, но потом… вспомнился его поцелуй! Меня пробрала дрожь, сердце перевернулось, дыхание участилось, а ладони стали влажными от волнения. Я закрыла глаза, так явно ощущая его влажные теплые губы на своих губах, и у меня закружилась голова. Если он женится на мне, он будет целовать меня еще не один раз…
Неужели Филипп может стать моим? Даже если это жертва от доброго сострадательного сердца, смогу ли я отказаться от него добровольно? О нет! Похоже, я не могу оказаться! Это выше моих сил!
Я резко присела на кровати. Мэрилин, неужели тебя уже ничто не остановит?..
Через несколько дней у нас в доме появились мои родители. Я не ожидала, что они прибудут так скоро. Каково же было мое изумление, когда оказалось, что они уже в курсе нашей помолвки. Филипп уже все организовал и всем все сообщил! Для отказа у меня не было ни единого шанса!
Я краснела и бледнела, когда родные поздравляли нас, и все время щипала себя за руку, проверяя, не сплю ли я. Но боль была настоящей, и я все никак не просыпалась.
Вечером, оставшись в одиночестве, я снова много думала об этом. Могу ли я все-таки нравиться Филиппу хотя бы немножечко? Я встала с кровати и взглянула в большое овальное зеркало на стене. Пламя свечи давало тусклый свет, поэтому я толком ничего не могла разглядеть. Но зато я хорошо ПОМНИЛА себя, всю свою непривлекательность и блеклость. Тощие ручонки, острые плечи, почти нет талии, странное лицо… Нет! Такое никому не может понравиться, разве что слепому!
На меня накатывали страх и сомнения, и я долго-долго не могла уснуть. Глаза, словно засыпанные песком, тяжелая уставшая от стресса голова, измученные конечности – ко мне снова нагрянула бессонница. Я устало села на кровать и достала пузырек с настойкой. Лекарства от бессонницы осталось совсем немного – на один раз. Я просто открыла пузырек и выпила содержимое. Может, хоть сейчас усну?
Через какое-то время тело начало расслабляться, а я – засыпать. Как хорошо, что у меня есть эта настойка!..
31. Филипп
Я вошел в свою комнату и закрыл дверь. Расстегивая рубашку и бросая ее в кресло, я прислушивался к звукам в доме.
С тех пор, как вернулась Мэрилин, я снова обрел радость. С каким упоением я поднимался по лестнице и прислушивался к звукам из ее комнаты! Так много месяцев эта комната была совершенно пустой! Меня это угнетало и огорчало, заставляло остро ощущать боль и муки каждый вечер.
Тогда я с тоской вспоминал, как поймал ее на лестнице, когда она перепила своей настойки от бессонницы. Эти воспоминания стали мне дороги, но пустая холодная комната постоянно напоминала мне, что я, скорее всего, больше никогда не увижу ее в таком состоянии расслабленности и неги. Конечно, для девушки нехорошо быть пьяной, но она запомнилась мне такой нежной тогда и красивой, такой ласковой, немного дерзкой, открытой и… прекрасной…
И вот Мэрилин снова здесь! Она рядом, и это так чудесно!
Я заулыбался и осторожно вышел в коридор. Подошел к ее двери, прислушиваясь. Хочу услышать ее дыхание и порадоваться, хотя, скорее всего, это невозможно: стены не пропустят такие тихие звуки. Сперва было действительно очень тихо, но потом послышались шаги. Не успел я и глазом моргнуть, как дверь открылась, и на пороге появилась… шатающаяся и изрядно растрепанная Мэрилин.
Я изумленно смотрел, как она расплылась в улыбке и протянула ко мне руки. Мэрилин? Ты опять лечилась от бессонницы??? Неужели опять????
Испугавшись, что ее кто-то увидит в таком состоянии, я быстро втолкнул ее обратно в комнату и закрыл за собой дверь. На столике догорала свеча, рядом стоял пустой пузырек. Значит, и правда бессонница…
Мэрилин снова повернулась ко мне и резко обхватила руками меня за талию.
- Филипп! Ты здесь! Филипп, ты мне снишься?
Я замер, чувствуя, что сердце начинает усиленно стучать. Я осторожно освободился от ее рук и повел ее к кровати. И хотя я был немного обескуражен ее очередными «пьяными» выходками, но одновременно с этим чувствовал радость и благодарность, что она снова здесь, со мной.
Я помог ей лечь в кровать, укрыл одеялом, а она вдруг снова потянулась ко мне и начала гладить мои плечи. Я опять вздрогнул. Только сейчас понял, что заявился к ней без рубашки – она осталась в комнате, ведь я не собирался к Мэрилин заходить!