Я порылся в своей памяти. Репутация у меня была приемлемая. Любые личные обиды исключены. Так в чем же дело? Что же так сильно ей не нравится во мне?
Меня почему-то все это начало огорчать. Может, я чего-то просто не знаю?
Глубоко вздохнув, я взял в руки журнал и начал листать его, ища уже привычное и ставшее…дорогим? имя: Дилектус. Я стал поклонником его творчества. Да, да! Признаю! Что-то в нем так сильно меня цепляло!
Я начал читать новое произведение из двадцати страниц, и довольная улыбка расплылась на моем лице. Как всегда прекрасно! Животрепещуще и ярко! Молодец, брат Дилектус! Дерзай дальше! Как только найду тебя, станешь моим другом...
Я сделал глубокий вдох. Как же все-таки тебя отыскать? Может, попытаться встретиться с экономкой? Но и она захаживает нечасто. Однако… как сказал редактор, если она и появляется, то происходит это по пятницам во второй половине дня.
Ко мне пришла немного безумная идея: дежурить всю пятницу с обеда около редакции. А не слишком ли далеко я захожу? Зачем мне это надо?
Я поразмышлял немного и сам для себя придумал отговорку: планирую открыть свою собственную типографию, поэтому мне срочно нужен толковый автор. Точно! Именно поэтому готов дежурить под издательством и полдня!
Пятница наступит через два дня. Что ж, а пока я разберусь с делами, чтобы этот день стал для меня свободным…
6. Мэрилин
Последующие два дня прошли немного проще, чем первый. Филипп был очень занят, поэтому присутствовал только на завтраках.
Однако завтрак сегодняшнего утра прошел совсем не радужно. Я старалась не привлекать к себе внимания, поэтому ела медленно и тихо. Пока Филипп и Аннабель весело болтали, а малыши бегали вокруг стола, я тщательно жевала свой кусок мяса и не поднимала головы. Правда, один раз не удержалась и бросила короткий взгляд на Филиппа. Он был полностью поглощен разговором с сестрой и меня, слава Богу, не замечал. Я снова удивилась его неописуемой красоте. А его улыбка вообще поражала воображение. Неужели одна я вижу эту привлекательность? Почему Аннабель никогда не говорила, что ее брат обладает такой необычайной внешностью?
Филипп вдруг рассмеялся, а я вздрогнула и быстро опустила глаза. Интересно, как много женщин были покорены этой красотой? И почему он не женат?
Тут до меня дошло, о чем именно я размышляю, и вилка замерла в моей руке на полпути к моему рту. Что-то я не припомню, чтобы я так думала о мужчинах. Хотя… нет, все-таки было однажды…
Очень старое, почти забытое воспоминание вынырнуло из моей памяти, воскресив образ стройного молодого человека, почти подростка, смотревшего на меня жестоким насмешливым взглядом. Это было так давно! Пятнадцать лет назад, когда мне было всего четырнадцать, к нам в дом зачастили гости. Среди них был Уильям – сын важного бизнесмена, с которым отец жаждал наладить деловые отношения. Ему тогда было семнадцать, и он покорил меня с первого взгляда. Высокий брюнет с копной густых волос, спадающих на широкие плечи – он был ярким, веселым и просто неотразимым. Моя кузина Генриэтта, тоже гостившая у нас, как и я, влюбилась в него с первого взгляда. Правда, мы с кузиной были полные противоположности. Я никогда не придавала значения одежде или прическе, поэтому была в простом бежевом платье и с аккуратным пучком волос на голове. Но Генриэтта блистала ярким голубым нарядом и белой шелковой лентой в распущенных белокурых волосах. Наверное, поэтому Уильям выбрал ее. Они вместе болтали в саду и даже шептались о чем-то тайном, но не это принесло мне настоящую боль.
Однажды, когда я подошла к ним в саду, чтобы позвать на ужин, Уильям вдруг посмотрел на меня сощуренным взглядом и с усмешкой сказал:
- Слушай, Мэри…
- Я Мэрилин… - осторожно поправила его я, смущенно смотря в землю.
- Неважно! Будешь Мэри! Так проще… Принеси-ка нам ужин прямо сюда!
Я опешила и взглянула в его красивое, но немного нахальное лицо.
- Извини, - ответила я с волнением, - но это невозможно. Я не могу ослушаться родителей…
Уильям вдруг скривился, слово был готов в меня плюнуть, а потом проворчал.
- Какая ты скучная! Ты такая же скучная внутри, как и снаружи!!!
Я сильно вздрогнула и опять бросила на него серьезный взгляд. Он, наверное, увидел в нем укор, поэтому усмехнулся и презрительно бросил:
- На что уставилась? Не хочешь помогать, так проваливай! А лучше вообще не показывайся на глаза, а то твое кривое лицо меня уже дико раздражает!