Рассвирепел обложенный медведь,
Душа орла, не жалкого паяца!
Я верю, эльфимолки победят,
И выше звезд свою страну поднимут…
Мы начали поход из октябрят,
А нынче с нами Солнцесуса Имя!
Люблю я очень Родину свою,
Она всем людям лучезарно светит…
Отчизну не растащат по рублю,
Смеются в счастье взрослые и дети!
В эльфийском мире весело всем жить,
В нем все легко и попросту прекрасно…
Пусть не прервет удача свою нить,
А фюрер сунул пасть свою напрасно!
Я эльфимолка босая бегу,
Хотя мороз, сворачивает уши…
И спуска не видать, поверь, врагу,
Который хочет нас взять и разрушить!
Для Родины прекрасней нету слов,
Флаг красный, словно кровь в лучах сияет.
Не будем мы покорнее ослов,
Придет победа, верю, скоро в мае!
Орклин девчонки босые пройдут,
Оставят на асфальте отпечатки.
Мы позабыли за людей уют,
И не уместны на войне перчатки!
А будет бой, пусть грянет этот бой.
Всех орков разметаем на осколки!
Отчизна навсегда солдат с тобой,
Не знает, что такое самоволка!
Погибших жалко, это горе всем,
Но не поставить эльфов на колени.
Хоть покорился оркам даже Шлем,
Зато за нас великий гуру Эльфин!
Значок ношу и крестик заодно,
Я в солценизм, и верю в Эльфианство…
Война, поверьте, люди не кино,
Отечество нам мама, а не ханство!
Когда придет Всевышний в облаках,
Все мертвые воскреснут в ярком лике…
Любили люди Господа во снах,
Поскольку Солнесус Творец столикий!
Вот мы сумеем сделать счастье всем,
Во всем бескрайнем эльфов мирозданье.
Когда любой плебей, как будто пэр,
А главное в вселенной Созиданье!
Хочу обнять Всевышнего Эльфста,
Чтоб никогда не рухнуть пред врагами…
Товарищ Гралин заменил отца,
А Эльфин будет тоже вечно с нами!
Девушки-эльфийки задорно пели. Мимо они прошли храма, с золотыми куполами и на вершине с алыми розами из рубинов. Вот это, действительно, было жутко красиво.
Герцог Моисей де Ботфорт погрузился во время движения в дрему. Ему опять вспомнился прежний сон.
Немцы продолжали штурм Сталинграда. Осталось вроде бы совсем немного, но пройти последнее было неимоверно трудно. Даже массовое использование "Штурмтигров" не помогало. Хотя, разрушения реактивные бомбометы причиняли огромные. Еще одним средством, стали напалмовые бомбы.
Батальон из девчат поредел, но красавицы все еще сражались. 20 октября повалил снег, а красавицы все босиком. Оставляют по белому покрывалу изящные следы.
Красивые девушки немного повалялись в снегу и стали чище. Матрена, после того, как пленили Моисея, не находила себе места. Еще бы, потерять такого умного и красивого мальчика. И что его ждало в фашистском плену? Сначала пытки, а затем и смертная казнь!
Мальчишка, и в самом деле, был близок к расстрелу, но оказался в рудниках. Работа по шестнадцать часов в день и скудная пайка, плетка надсмотрщика ожидала Моисея.
Точнее мальчик уже каменоломне, и вкалывает там, словно ишак. Зато там под землей куда теплее, чем на поверхности. И воительницы чтобы не замерзнуть вынуждены подскакивать, и бегать. А девушки сражаются. Вот прет могучий танк "Лев". Орудие у него в 150-миллиметров, более эффективное и практичное для сражений в городе. Фрицы любят этот танк, так он хорошо защищен с разных сторон.
Немного сзади ползает "Маус". Немецкая машина под двести тонн, тоже вооружилась 150-миллиметровой пушкой и семьдесятпяткой. Так куда практичнее. Количество пулеметов возросло до четырех, и к танку так запросто не подобраться.
Анюта, Мария и Алла стараются раздолбать мастодонта втроем. Тщательно подбираются к нему.
Анюта с воодушевлением пропела:
- Как жили мы борясь, и смерти не боясь... Так и отныне жить тебе и мне! И в звездной вышине, и горной тишине, в морской войне и яростном огне! И в яростном, и в яростном огне!
"Маус" был последней модификации, с шестью пулеметам, два спаренные со стволами, а четыре крутились на шарнирах.
Мария подползая по снегу, прошипела:
- Мы никогда не сдадимся! Ведь с нами Иисус Всевышний Бог!
Девушка, подобравшись поближе, швырнула взрывпакет в гусеницу "Мауса". Громыхнуло, под щитком, и лопнул каток.
Девушки обрадовано проорали:
- Получай фашист!
Алла замахнулась и швырнула осколочную гранату во фрица. Фашиста подбросило взрывной волной, вместе с ним оторвало головы двум чернокожим бойцам из колониальных войск.