Я открываю глаза, смотрю в потолок, который теряет свои очертания, перед глазами все плывет, я боюсь упасть, опускаю руки, чтобы почувствовать жесткость его волос, зарыться в них пальцами. Но Джер замирает и приказывает:
- Убери руки, иначе… - отодвигается, показывая, что уйдет, оставив меня ни с чем.
Мои руки снова прижаты к стене, ощущая лишь ее шероховатую, холодную поверхность. За свое послушание, я вознаграждена. Джер придвинулся, и я шире распахнула глаза, замечая, как он целует мой живот и спускается ниже.
- Я сделаю так! – мужчина снова приказывает мне, и я не в состоянии сопротивляться.
Мне кажется, что по венам несется огненный поток, и я уже представляю, что будет дальше. Разум полностью отключился, и теперь я не думаю, как легкомысленно веду себя.
Он ласкает меня языком, пальцами, губами, доводя до умопомрачения, заставляя выгибаться на встречу, царапать в изнеможении стену и кричать. Я теряюсь в ощущениях, отдаюсь тому наслаждению, которое дарит мне Джер, плавлюсь и исполняю то, что обещала.
- Джер, да… мой бог, - выгибаюсь в последний раз, не понимаю, что происходит и даю рукам волю. Мне жизненно необходимо трогать Джера, знать – он рядом и не уйдет.
Время замерло, во всем огромном мире остались только я и он. Невообразимым образом ощутив его чувства, отразившиеся глубоко внутри меня, я опустила взгляд вниз. Джер часто дышал, его губы все еще касались моих бедер, но что-то беспокоило его, даже пугало. И я присела на колени, чтобы обнять.
Температура в комнате резко понизилась, черты лица полукровки заострились, кожа побледнела, зрачок в золотистом глазу вытянулся, как у кошки. Джер стиснул зубы, и я вздрогнула, но отважилась задать вопрос:
- Что с тобой?
- Я говорил, чтобы ты не прикасалась ко мне… - прошипел он, но я ощутила ужасающую боль, что сковывала его мышцы, заставляя измениться.
Попыталась воззвать к разуму полукровки:
- Джер, ты… - мое сердце пропустило удар, когда в его сузившемся глазу вспыхнули огоньки.
Он отшатнулся, будто получил удар, и я с ужасом заметила, как идеальный паркет царапнули удлинившиеся, ставшие черными когти.
- Что с тобой? – я не могла подняться, ужас пронзал все мое существо.
- Пошла вон! – отползая от меня, рявкнул он и, застонав, упал на бок.
Его боль была моей, а чувства, что вспыхнули в душе помимо воли, не позволили уйти просто, не постаравшись помочь ему.
- Джер, прошу тебя, - я протянула к нему руки.
- Не надо, - рык, полный ярости, прокатился по комнате.
- Джер, - я заставила тело повиноваться и сделала шаг в сторону лежащего мужчины.
«Иди вон!» - оглушая, сбивая с толку, раздался приказ в моей голове. Мои инстинкты сошли с ума, а с пола поднялось незнакомое существо.
Холодный липкий пот покрыл мою спину, ужас подкатил к горлу, заставил задохнуться. Я смотрела на монстра, стоящего недалеко от меня. Высокий, кажется, полукровка стал выше на пару десятков сантиметров, плечи стали шире. Пальцы рук увенчали жуткие когти, лицо – белая маска, на которой мерцают синие губы.
Он, не отрываясь, сверлил меня тяжелым, голодным взглядом. Но я видела, что Джер сдерживает свою вторую сущность, чтобы не навредить мне. Я оценила его порыв.
- Спасибо, - сглатывая горький ком, произнесла я пересохшими губами и бросилась прочь.
Влетела в спальню, повернула ключ в замке, понимая, что спасение это мнимое, и скрылась в ванной, где дала волю слезам. А опустошенная, осознав, что полукровка не придет за мной, я заставила себя закрыть веки и уснуть. Мне не хотелось думать о том, кто пострадает вместо меня.
2.8
Джер закинул в рот горсть таблеток. Он принял обычную дозу, чтобы вырубиться до утра. Не помогло. Пришлось съесть все таблетки, что еще оставались в упаковке. Стало значительно легче, муть, что окутывала сознание, немного рассеялась. Вкус безумия все еще остро ощущался на языке, но мгла уже не руководила Джером.
- Де…мово! Ты прав, брат, как всегда! – полукровка налил себе виски и отсалютовал стаканом, представляя, что беседует с Айвеном. И почудилось, что друг ему отвечает.
- Ты говорил, что все под контролем…
- Да! Не парься! Я решу проблему! – опустошив стакан, Джер отхлебнул прямо из бутылки и отключился.
- Решай… или это сделаю я! – Айвен склонился над бесчувственным телом второго полукровки. Хмыкнул и нервно передернул плечами, будто внезапно замерз. – Где ты? – обратился к пустоте, а с языка слетело. – Лизавета…- помотал головой, прошелся, бросил взгляд в угол.