Несколько минут бездумно вертела в руках найденный телефон… мой собственный. Откуда он здесь? Вопрос, на который мне не ответят. Неужели Пустошь снова играет со мной?
- И что я должна пожелать?
Дверь, как по волшебству, распахнулась, и на пороге возник Айвен. Я в ужасе попятилась, споткнулась и плюхнулась на пол. Всхлипнула и почти сразу поднялась, забыв о боли. Но образ оказался иллюзией.
- Все твои шуточки! – оглядываясь, выдала я, но никого не обнаружила.
Потерла ушибленное место и четко осознала, что здесь мне больше делать нечего. Джер меня бросил, а Пустошь… возможно, она оказывает мне услугу… последнюю. Я включила диктофон и послала Айвена ко всем чертям, а затем, пока не растеряла всю решимость, бросилась на улицу. Телефон оставила на стойке. Будет сюрприз для Айвена! Меня ждали Пустошь и отражения. Верилось, что моя смерть будет быстрой!
Я добралась до половины площади, высматривая среди отражений знакомые лица, намеренно останавливаясь, оглядываясь назад на едва светящиеся окна дома, в котором была счастлива, пусть и недолго. Вздохнула и сделала длительную остановку. Призрачные фигуры замерли, повернулись в мою сторону. Я улыбнулась.
- Здравствуйте! – прогнала страхи, они ни к чему. Мне уже больно, и хуже не будет.
Джер нанес мне рану в самое сердце. Я умирала, хотя все еще дышала, и мой пульс бился ровно. Спокойствие снизошло на мою уставшую душу.
- Я ваша, - спокойно сказала я и закрыла глаза.
Секунда, две, три – отчитывала последние мгновения своей жизни. Но ничего не менялось. Я по-прежнему дышала, не было ни легкости, ни новой боли, ни чужих прикосновений. В удивлении распахнула веки и увидела, что стою совершенно одна. Призраки исчезли.
- Пустошь! – заорала я. – Хватит игр! Я твоя!
- Нет… - холодный ветер растрепал мои волосы и принес с собой безликий, равнодушный шепот. – Ты принадлежишь другому…
- Что? – недоуменно поинтересовалась я, но голос мой потонул в городском шуме.
Несколько минут я таращилась вокруг, не понимая, что произошло. Поток людей огибал меня, многие смотрели с тревогой, но вопросов пока никто не задавал. Я влилась в толпу и отправилась, куда глаза глядят. Мысли в голове смешались, я не знала, что думать.
На улице было жарко, солнце нещадно палило с ослепительно-синих небес, в раскаленном, задымленном воздухе не чувствовалась даже слабого дуновения ветра. Я брела, поток людей, как живой, то разбегался в разные стороны, то снова сливался в один. Не знаю почему, но после многих метаний, я выбрала девушку с ребенком и направилась за ними.
Высокие деревья огромного парка давали приятную тень. Под ногами мягко стелилась трава. Великое множество людей сновали по дорожкам, отдыхали на скамейках или ухоженных газонах. Мне посчастливилось присесть у пруда. Звонкие трели птиц, прячущихся в кронах деревьев, радовали меня. Я зажмурилась и непонятно чему улыбнулась. Казалось, будущее мое туманно, и мне стоит переживать, как жить и что делать дальше, но улыбка, назло всему, становилась шире и счастливее.
Не знаю, сколько я просидела, мои соседи по скамье постоянно менялись. Одни уходили, другие присаживались рядом. Упорхнули две веселые подружки, и их место занял высокий мужчина. Сердце мое дрогнуло, и я повернулась.
- Джер? – дыхание перехватило.
Полукровка смотрел на меня, на его скулах ходуном ходили желваки, выдавая чувства мужчины.
- А я вот тут… гуляю, - сказала невпопад. – Пустошь меня отпустила…
- Еще бы она тебя не отпустила, - криво усмехнулся Джер, вынуждая меня сильнее изумиться.
- Ты что-то сделал?
- Мы, - его ответ звучал загадочно, и я обескуражено взглянула на полукровку.
- Почему ты ушла? – Джер ловко сменил тему, заставляя меня смутиться.
Как ему объяснить, что мы, женщины, любим ушами? Поймет ли, как важны для нас слова, пусть самые простые, короткие. Мы видим все, что делают ради нас любимые, но постоянно ждем словесного подтверждения чувств. Такие уж мы прихотливые создания.
От волнения запуталась и выпалила:
- Потому что ты ушел…
Джер внимательно смотрел на меня, здесь и сейчас он с легкостью читал мои мысли, ему были известны все мои тревоги. Полукровка покачал головой и проговорил:
- Я не говорил, что не вернусь…
- И не обещал вернуться…
- Надюш, - он взлохматил волосы, как всегда делал, когда нервничал. Шумно выдохнул. Усмехнулся. – Нам придется нелегко!