- Раздвинь ноги! – прорычал он, и пленница покорно выполнила его требование.
Ее мысли сбивали его с толку, меняясь с головокружительной скоростью, они затягивали его в омут, в котором полукровка тонул.
Он прижался сильнее, чтобы Надя ярче, острее ощутила его эрекцию. И задвигался туда и обратно, медленно подводя ее к грани безумия, за которую уже ступил сам. Надюшка выдохнула его имя, и Джеру понравилось, как оно звучит из ее уст. Снова он захватил ее губы, чтобы утонуть в жаре ее податливого тела, забыться.
И мгла, которая была его частью, которая лишь пряталась, когда в дело вступала разумная, человеческая половина, вырвалась, одержала победу. Мглу нельзя было остановить, голод требовал удовлетворения. И полукровка начал питаться. Глоток за глотком, эмоции жертвы вливались в него, подобно огненному потоку, воспламеняя каждую клетку. Джер, как любой другой полукровка из компании Айвена, мог гордиться своей силой воли, но не сейчас! Он горел в огне безумия, становясь чудовищем, которым никогда не хотел быть, убийцей, которого следует уничтожить без раздумий.
Нет! Годы тренировок не прошли даром! Прежде, чем сделать новый глоток, Джер Корун оторвался от своей жертвы, спрыгнул с кровати и пулей вылетел в коридор.
1.8
Мне казалось, что вот-вот умру. Сердце билось с неистовой силой и готовилось сломать ребра. Я не могла даже вообразить, что ждет меня дальше. Это безумие, горящее во взгляде Джера, его тяжелое, как у смертельно больного, дыхание заставляло сходить с ума. Все инстинкты требовали уносить ноги, но я помнила, что сегодня он меня спас. Проснувшись окончательно, выровняв взволнованное дыхание, я приказала себе успокоиться. Джер – не враг, гораздо опаснее тот, другой полукровка. Раз за разом заставляла себя вспоминать в подробностях прошлый вечер. Свой страх, свою дикую панику, опустошение и покорность судьбе, чувство защищенности, когда Джер загородил меня своим телом, и неожиданный поцелуй, который затронул что-то в моей душе вопреки всему. Я гнала прочь воспоминания о сегодняшней ночи, потому что чувствовала себя униженной и не понимала, зачем Джер делал все те ужасные вещи со мной. Чего ему не хватало?
Вопрос, на который он мне не ответит, и никто не сможет ответить. Я считала себя умной и хладнокровной, но всегда верила в хорошее. Мне казалось, что не бывает плохих людей. И сейчас я могла с уверенностью утверждать, что Джер чего-то боится и, унижая меня, пытается избавиться от своих собственных комплексов. У нас в универе был курс психологии, и я не прогуляла ни одну из лекций. Я помогу ему, научу, как поступить, и это, возможно, станет моим спасением.
Дыхание выровнялось, сердцебиение утихло – я пришла в себя. И сразу, как удар молнии, щелчок в голове. Картинки замелькали одна за другой – Лиза, Петровская, трилистник, Ярослава, Айвен и Джер, убийства, Андрей, Будапешт, Нора и Бьянка.
- Легка на помине! – я выдохнула и вскочила с кровати, распрямила плечи, вздернула подбородок, с вызовом глядя на светящегося у дальней стены призрака. – Даже не думай! – больше бравада, а не реальная угроза.
Я помню – кто я и кто она! Но есть еще Джер!
- Закричу! – вот теперь предупредила, показывая, что мне все равно, кто победит.
- Хочешь, чтобы они убили твою подругу? – она знала, куда надавить.
Моя уверенность пошатнулась, и я прикусила губу. Бьянка приблизилась, и я постаралась воззвать к ее совести.
- Прекращай, я не игрушка. И Лизка тоже! – напрасная попытка.
Бьянка усмехнулась, ее глаза опасно сверкнули, и я поняла, что наутро снова ни о чем не вспомню. Горло сдавили рыдания, я никогда не думала, что стану игрушкой в чужих, жестоких руках, и моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша.
- Пусть тебе приснится сладкий-сладкий сон, - пропела она, погружая меня в забытье.
2.1
Просыпаться было сложно, я словно пыталась выкарабкаться из зыбкого болота. Каждый раз, когда добиралась до твердой почвы и уже была близка к тому, чтобы открыть глаза, меня снова затягивало обратно. Мое тело отказывалось подниматься и двигаться, и я снова впадала в глубокий сон без сновидений.
У меня было такое ощущение, что мои глаза склеены, и когда, наконец, я открыла их, сразу же зажмурилась от слишком яркого света. Повернув голову, почувствовала страшную жажду, удивившись, насколько сильно хотелось пить.