Вовремя, надо сказать – биокорабль как раз приближался к планете, давая пассажирке шанс рассмотреть её. Она была голубой, как Земля из космоса, и вся покрыта белыми разводами, перламутровый блеск которых сделал её похожей на жемчужину.
К сожалению, рассмотреть что-то подробнее не получилось – когда она добралась до иллюминатора, Перевозчик уже коснулся верхней границы атмосферных возмущений. Словно парусник в неспокойном море он нырнул в кипящую, штормовую облачность, закрывшую весь обзор. Девушка видела лишь клубящееся буйство водяных паров да огромные молнии, то и дело разрезавшие их пелену. Иногда они сверкали так близко, что это не могло не тревожить её. Биокорабль был приспособлен только для космоса.
Зона турбулентности занимала впечатляющую площадь, и охватывала целый кусок планетарной атмосферы. А проскакивающие в ней разряды электричества и сильный ветер напомнили скорее о небе газового гиганта, чем планеты похожей на Землю или даже Эдем-4. К счастью они шли мимо грозового фронта, избегая тех участков, где взбаламученная воздушная оболочка планеты бушевала особенно сильно. Искусственная гравитация тоже, пока справлялась с перегрузками, а потому единственным неудобством было отсутствие возможности увидеть другую планету из стратосферы. Впрочем, Элеоноре было на что посмотреть и помимо этого.
Едва только облака закрыли обзор, яркость света лившегося из осветительных пузырей превысила яркость внешнего освещения, благодаря чему она смогла увидеть собственное отражение в мутной поверхности плёночного иллюминатора. Оно было слегка размытым и не очень чётким из-за низкого качества отражающей поверхности, но рыжая всё равно заметила изменения, произошедшие с её лицом. Оказывается, она успела сбросить фунтов десять пока спала, обзавестись скулами как у модели и сделать пластику губ, которые теперь стали канонично-полными и чувственными. Желая проверить – не обманывает ли её зрение, рыжая потрогала себя за лицо руками, убедившись, что на ощупь всё ощущается как видится. Поняв, что её переделали, она заорала:
— Мульфэтор! Ты какого черта со мной сделал? – муж явно ждал этого вопроса, а потому с готовностью пустился в объяснения.
Немного поработал над твоим телом, пока ты находилась в… спячке. Пребывание на здесь доставляло тебе… негативные эмоции, поэтому я решил не будить тебя пока мы не подлетим к планете. Параллельно я просканировал твой разум и выяснил, что ты недовольна своей внешностью, но не меняешь её из-за некоего чувства, названия которой я не знаю и суть которого мне непонятна.
— Это смущение кретин! – надулась переделанная красотка. – Знаешь как трудно быть девушкой в XXIII веке? Стоит тебе только заявить, что хочешь что-то изменить в своей внешности, как тебя сразу же заклеймят как дурочку, которая ни о чем кроме своего тела и думать не способна. А я ещё и учёная. И вообще, чего пристал. Не меняла и не меняла, не твоё дело вообще! Не лезь ко мне!
— Смущение странное чувство… как можно смущаться желания измениться и стать лучше? Я всё время совершенствую свои субъединицы для этого, часто изменяю их внешний вид, – задумчиво произнёс Мульфэтор. – Почему же люди считают, что обязаны жить в тех телах, которые достались им путём случайного рекомбинирования генов и не пытаться улучшить себя всеми средствами?
— Таковы люди. В нас вообще много странного. Привыкай. И не уходи от темы. Как ты посмел делать что-то без моего согласия.
— Этот образ я извлек из твоего разума. Именно такой ты представляла идеальную версию себя, – на это Элеоноре нечего было возразить. Да представляла. Когда была подростком и комплексовала из-за того, что слишком тощая, слишком нескладная и рыжая. Проверка локонов показала, что цвет волос не изменился, а вот её грудь… выросла, превратившись в сиськи. В буфера, в… вымя!
— Какого..? – сдерживая рвущиеся наружу ругательства, объяснять смысл которых ей сейчас совершенно не хотелось, девушка рванула в купальню – к пленочному зеркалу. Проверять что ещё чёртовому извращенцу вздумалось в ней поменять. Со страхом приблизившись к отражающей поверхности, она ожидала увидеть хитиновые пластинки, растущие на спине щупальца, тараканьи лапы или, на худой конец Vagina dentata, но по счастью ничего подобного не было и в помине. Только очертания её фигуры приобрели отчётливую женственность. Из тощей дылды она превратилась в фигуристую красотку не самого приличного образа. В… шлюшку.
Покрутившись перед зеркалом, Элеонора попробовала на вес «бонусную» грудь, убедившись в её чувствительности и шлепнула себя по увеличенной заднице, поморщившись от пошлой хлёсткости звука, который сама же и произвела. Звучала как проститутка.
— Ну что за рыжая соска! – подивилась она то ли в отвращении то ли в довольстве. – Мульфэтор, в кого ты меня превратил? В свою шлюху? В личную давалку? Вот эти губы теперь под твои щупальца заточены, да? А сиськи мне такие зачем? На молочную ферму меня собрался сдавать да? Небось уже и специальные присоски там разрабатываешь, чтобы сосать эти… штуки. Извращенец!
— Я воплотил в жизнь твоё видение идеальной себя, – буркнул Разум Роя высунувшимся из бассейна ротовым щупальцем. – Благодарность бы не помешала.
— О! Ты освоил концепцию благодарности, – ядовито прошипела в ответ девушка, обернувшись к извивающейся «змее». – Тогда ты должен знать, что люди благодарят только за то, чего они реально хотят… не надо помогать кому-либо, если тебе не просили!
— Но ты благодарила за заботу когда я предложил повысить температуру в транспортной полости. И ты не просила меня об этом.
— Черт не важно! Не буду я тебя благодарить. – хотя подумав сразу исправилась. – Спасибо, что превратил в «порно-звезду».
— Ты не можешь быть порно-звездой. Ты моя жена и должна сношаться только со мной, – ревниво заявил Коллективный Разум.
— Ты где только таких слов набрался? – поперхнулась от грубого выражения девушка. – А я поняла. Всё-таки смотрел порнуху, членистоногий. Мульфэтор, конечно же, не понял её юмора и продолжил нудить про жену, а потому ей пришлось успокаивать его.
— Ты видишь тут кого-то ещё кроме нас? Нет? Правильно. Ты сам сказал, что здесь только мы. А значит нечего беспокоиться. Вот так вяло переругиваясь с супругом она вернулась в зал обсервации злясь и в тайне радуясь изменениям, случившимся с её телом.
С одной стороны её возмущало самоуправство Управляющего Разума, решившего что может что-то менять в ней по своему усмотрению, словно она была одной из его субъединиц. С другой, как и большинство девушек на её месте, радовалась тому, что сумела стать девушкой своей мечты при этом не прикладывая усилий. Мульфэтор ведь переделал её не по своему вкусу, а исходя из её представлений о собственном идеальном теле. Да, они устарели лет пять и с тех пор она успела свыкнуться со своим телом и перестала комплексовать из-за внешности, но всё же… всё же это была её мечта. Просто исполнилась она не сразу, а лишь по прошествии некоторого времени, как это обычно и бывает в жизни. Элеонора решила не уподобляться неблагодарным свиньям, неспособным даже на элементарную спасибо тому, кто вообще-то ради них старался, а потому садясь в кресло, всё же буркнула:
— Спасибо… за исполнение подростковой мечты, – сказала Джадд и сразу же добавила. – Но ты всё равно кретин, Мульфэтор.
— Я не болен кретинизмом{?}[Кретинизм – врождённое заболевание, проявляющееся в задержке физического и психического развития, слабоумии.], – счел нужным возразить Рой как всегда воспринявший оскорбление буквально. – И пожалуйста. Кстати я ещё кое-что в тебе изменил. В физиологическом плане. Чтобы ты была более приспособлена к жизни в мирах вроде этого.
После этих слов Элеонора немного насторожилась, но вдаваться в подробности не стало. Ей хватило и видимых изменений, а потому она не хотела вдаваться в подробности – сколько органов он добавил ей для более комфортной жизни в новом доме. Изменил ли легких, чтобы адаптировать её к дыханию газовой смесью другого состава, или переделал пищеварительный тракт, чтобы местная пища лучше усваивалась. Не хотела она знать и всё. Может потом. Когда в достаточной степени свыкнется с изменённой внешностью.