Впрочем, если деятельность одних субъединиц поддавалась осмыслению и принципу биологической целесообразности, то другие для Элеоноры оставались загадкой. Здесь, под землёй, вообще было много всего странного и непонятного. Не раз и не два за время своего пути учёная натыкалась на места необъяснимых форм и назначения. Полости, из которых крест-накрест сверху и снизу выступали спиралевидные шипы. Гроздья белёсых луковиц, листовидные отростки, напоминающие коралловые полипы. Огромные пульсирующие пузыри, время от времени выталкивающие из себя густую и вязкую жидкость, которой никто не уделял внимания.
Но больше всего Элеоноре конечно, запомнились отдельные камеры, целиком и полностью занятые пульсирующими органами. Плоть низко нависала над ними, мешая разобрать какие-либо детали, но девушке всё равно удавалось краем глаза рассмотреть какие-то пульсирующие, кожаные мешки, оплетённые сетями капиллярных трубок и подвешенные на мускульных тяжах, или мерно вздымавшиеся и опускавшиеся мышцы, омываемые струйками желтоватых испарений, поднимавшихся из специальных отверстий в полу. Видимо это были какие-то биологические узлы, выполнявшие важные функции и требующие особого климатического режима.
Туннель, по которому они шли, был извилистым как клоака земноводного и помимо всех перечисленных препятствий на пути Элеоноры несколько раз попадались двери-клапана. Чтобы открыть их, ей приходилось дотрагиваться до служивших запорами нервных узлов, ощущая как их похожая на желатин, бугорчатая поверхность розового цвета влажно проминается под пальцами.
Путь казался бесконечным, но в конце концов Мульфэтор вывел её к огромной пещере, выкопанной в земле. Она была настолько огромной, что Элеоноре становилось страшно от одной мысли о масштабах этой «стройки века». Она попыталась представить –сколько тел был о пущено в ход для того, но даже её богатое воображение оказалось бессильно перед этой задачей. Тысячи, нет наверное десятки тысяч жуков, одновременно копали, грызли и переворачивали землю, чтобы затем покрыть её багрово-красным «ковром». Эта органическая субстанция служила субстратом и, одновременно, источником питания, для прикреплявшихся к ней яиц.
Все они отличались друг от друга по размеру, но при этом были одинаково овальными по форме. Самые маленькие едва достигали коленей Элеоноры, а самые большие превосходили её в три, а то и в четыре раза. Те, что поменьше, располагались ближе к выходу из пещеры и были прилеплены к полу, потолку и и стенам в таких количествах,что оставленного между ними пространства едва хватало просто пройти. Экземпляры покрупнее были расположены чуть поодаль и расставлены отдельные группами. Самые большие лишь смутно угадывались в конце слабо освещённого зала. Такое расположение видимо было продиктовано удобством – мелкие суборганизмы созревали быстрее, поэтому их ставили ближе к выходу, чтобы не создавать сутолки, а заодно – отделить от более крупных особей, которые при рождении могли случайно растоптать меньших собратьев. Всё было продумано до мелочей.
Это – Инкубатор. Здесь рождаются мои субъединицы. Здесь я… размножаю сам себя, – телепатически просветил гостью Рой и в иной ситуации та, непременно бы посмеялась над столь сомнительной формулировкой, но сейчас было не до этого. Заинтригованная девушка подошла ближе, рассматривая одну из стен Родильной Палаты, залепленную содрогавшимися наростами овальной формы.
При ближайшем рассмотрении это оказались не яйца, а затвердевшие коконы, стенки которых состояли из полупрозрачного, увитого венами материала. Приклеенные к поверхностям с помощью похожего на белый ворс материала, они напоминали напоминали причудливые грибы на подобии тех, что росли у вентиляционных шахт на Эдем-4. Заинтересовавшись, Элеонора заглянула внутрь одного из коконов, обнаружив внутри ещё не до конца сформировавшееся существо. Свернувшееся внутри подобием эмбриона оно пульсировало окружённое розовыми волнами околоплодных вод, а почувствовав приближение Элеоноры, повернуло к ней мордочку.
Био-материя подается к яйцам по системе капиллярных трубок, пронизывающих…подложку, к которой они прикреплены, – продолжал объяснять её муж. – Затем из яиц вылупляются субъединицы, как это указано… моей волей. Все они – частицы меня.
Элеонора и так знала это, но не стала ничего говорить, чувствуя, что Мульфэтор упомянул это не просто так. Он медленно подводил её к чему-то – как в пространственном так и в концептуальном плане. Следуя его указаниям девушка двинулась вглубь пещеры, проходя мимо влажных, истекающих сукровицей коконов. Многие из них пульсировали, как будто вот-вот готовы были родить. Другие уже треснули, став источником питания для вылупившихся существ, с аппетитом поедавших собственные оболочки.
Инкубатор производит много тел. Только в этом биоме у меня пятнадцать миллионов семнадцать тысяч шестьсот две различные биоформы. Многие из них очень похожи друг на друга, некоторые отличаются,но все они адаптированы к определённым ситуациям. Я хочу создать субъединицу,полностью адаптированную для удовлетворения твоих потребностей. Потому что… я хочу быть хорошим… мужем, – продолжил объяснять Мульфэтор и от его слов Элеонора почувствовала покалывание возле сердца и жжение в глазах.
— Почему..? – только и вымолвила она, забыв свой первоначальный вопрос, да и вообще потеряв нить разговора. Разум, управляющий Роем поражал её то своей жестокостью, то добротой. С одной стороны он переделывал её тело по своему усмотрению и считал, что может делать с ним всё, что ему заблагорассудится, но при этом заботился о её разуме и чувствах. Пытался понравится и завоевать доверие. Подобное отношение со стороны человека можно было рассматривать только как издёвку. Ну или как признак психического расстройства. Но её супруг был другим. Чуждым и непонятным, со своей моралью, принципами и видением их будущего.
Когда он заявил, что хочет, чтобы по одной её копии на каждую свою она испугалась. Но после услышанного только что признания страх ушёл. Испарился, так как девушка поняла – может быть её плоть и была лишена неприкосновенности, разум и душа остались нетронутыми. Мульфэтор мог бы переделать её не только физически, но и ментально. Заставить принять себя любым, но вместо этого он искал способы создать тело, которое понравится ей. Он готов был измениться ради неё. Это о многом говорило.
— Потому что если я буду хорошим мужем,ты останешься, – почти человеческим голосом заявил выползший из-за массированной кладки яиц чёрный жук. Тот самый, что пытался вскочить на неё в их так и несостоявшуюся брачную ночь. А может быть просто похожий. Элеонора пока что так и не научилась отличать похожие субъединицы друг от друга. Для неё они все были одинаковыми.
— Для того, чтобы у созданного тобой тела был хотя бы шанс понравится мне, оно должно быть похоже на человеческое, – прикусила губу Элеонора, стараясь заставить свой голос не дрожать. Не хватало ещё объяснять Рою, что слёзы могут быть вызваны не только отрицательными эмоциями, но просто сильными чувствами. Это только запутало бы его. Нет, с таким прямолинейным разумом следовало чётко придерживаться выбранной линии поведения. Поэтому Джадд, кое-как совладав с чувствами, продолжила:
— Двуногим, вертикально-симметричным, с головой, брюшком, руками, ногами и всем подобным. Понимаешь? – Мульфэтор кивнул её телом жука, но уверенности у Элеоноры ничуть не прибавилось, так как в контексте описанного всё равно можно было создать полнейший кошмар. А в том, что так, по итогу, и получится, она не сомневалась. И тем не менее пошла дальше – вслед за мужем.
Они продвинулись вглубь пещеры,приблизившись к дальнему её концу. Воздух здесь был влажным и спёртым, а биолюминесцентные пузыри на стенах светили так тускло, что девушка видела только блестящие очертания жука впереди себя.А вот слышимость оставалась отличной, из-за чего девичьих ушей то и дело достигали звуки рвущихся оболочек и падающих на пол тел, разбрызгивавших амниотические жидкости. Нарастающая нервозность волной колючих мурашек пробежала вдоль её позвоночника.