Наконец Элика уперлась в стену. Хотя, если присмотреться, то было видно, что это все же дверь. Девушка начала искать что-то, что откроет ее. Просто толкнуть не получалось, тянуть было не за что, Элика прощупала каждый миллиметр двери и нашла крохотную кнопку сбоку, нажимать сразу не стала, продолжила искать. и нашла еще одну в верхней части. Больше ничего не было, Элика начала думать, почесывая голову.
Девушка сняла один наруч, в кожу которого, были вшиты тонкие металлические пластины, она без жалости вытащила тонкую линию легкого металла, безнадежно испортив сам наруч, попробовала пластину на гибкость, та легко гнулась и резко возвращалась в исходный вид, Элика удовлетворенно улыбнулась. Она подошла к стене, примерила пластину, если вбить полоску в стену, то она как раз доставала до кнопки. Девушка начала делать в стене маленькую линию кинжалом, который ей подарил Кай, работа требовала аккуратности, чуть ли не ювелирной точности, ведь трещину нужно было делать точно под ширину пластины, чтоб она держалась в стене плотно. Времени Элика не считала, но его прошло очень много, когда искусственная трещина была готова. Девушка крепко обвязала пластину леской, немного оттянула, согнув ее, прикрепила пластину к стене, убедилась, что сидит плотно и медленно пошла назад, аккуратно стравливая леску, чтоб пластина не отогнулась раньше, ударив по кнопке. Элика вышла за границу зоны, освещенной синим сиянием, сделала несколько шагов по темноте и наконец отпустила натянутую леску, после чего услышала грохот. Сначала из стен вылетели болты, превратив зону света в лес торчащих на полу, стенах и потолке, иголок, а потом зону осветил белый свет. Когда свет потух, Элика увидела оплавленные болты и раскаленные до красна стены и пол. Дальше освещенной зоны этот хаос не ушел. Девушка выдохнула, вытерла пот со лба, отступив еще дальше во тьму, так как жар от стен достиг ее. Она уселась на пол и достала припасенные галеты в упаковке и начала есть, дожидаясь, пока жар спадет. Через час девушка разделась и разложила сырые вещи на горячем полу, еще через час, когда вещи подсохли, Элика оделась и пошла к двери. Стены и пол все еще были теплыми, но идти уже было можно. Девушка увидела, что дверь открыта, а вторая кнопка расплавлена. Она подумала о том, что вряд ли так и должно было быть. Возможно старые механизмы дали сбой и что-то пошло не по плану. Сильно задумываться об этом Элика не стала, главное, что дверь открыта. Девушка тихо вошла, осматриваясь. За дверью была освещенная тем же синим, комната, где, видимо, раньше жил кто-то один. Одноместная кровать, а точнее ее останки, развалившиеся книжные шкафы, стол, стул, на полу можно разглядеть труху, которая, наверное, раньше была ковром. Единственное, что уцелело, была непонятная Элике лаборатория, к которой она и направилась. Впереди увидела стул, на подлокотнике которого лежала кость чьего-то предплечья, Элика остановилась, внимательно разглядела кость, не уловив никакого движения, пошла дальше. Дойдя до стула, взглянула на сидящего скелета гуманоидного строения, голова скелета лежала на его коленях, но не было похоже, что голову туда положили, похоже, что она сама упала, как и кисть руки. Элика потеряла интерес к костям и начала осматривать уцелевший стол, где лежали книги, которые еще не превратились в труху. Она медленно открыла одну небольшую книжку в потрепанном кожаном переплете и увидела текст, написанный на незнакомом языке. Отложила, открыла другие, но также ничего не поняла. На столе лежали одна мензурка с двумя яркими пилюлями внутри, на краю стола лежала маленькая дощечка с начертанной на ней руной. Бегая по столу глазами, Элика увидела маленький камень, похожий на манакристалл, но форма и цвет материала был совсем другой, девушка неуверенно взяла кристалл в руку, поднесла к глазам, чтоб лучше рассмотреть, и только успела увидеть, что никаких рун на предмете нет, как от него по лбу ударил свет, после которого девушка потеряла сознание. Неизвестно сколько она пролежала, но сознание все же с натугой вернулось. Элика скрючилась на полу, прижимая руки к голове, которая жутко болела, так она лежала больше тридцати минут, а потом боль начала отступать и девушка, вытирая выступившие слезы, смогла встать.