ОБЛОЖКА
– За Дремучим Лесом – Белый Свет. А это уже ни тебя, ни меня не касается. Я там никогда не был и никогда не буду, и ты там никогда не будешь, если в тебе есть хоть капелька здравого смысла.
(С) Кеннет Грэм, "Ветер в ивах"
КАРТА
*КАРТА МЕДНОРЕЧЬЯ*
*ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАРТА МЕДНОРЕЧЬЯ*
ПРОЛОГ
В моей голове
Опять играют оркестры
Смешные песни из детства,
Но как торжественный гимн!
В моей голове
На стук никто не откроет:
Там есть враги и герои –
Я узнаю их со спин…
Так утихомирься и спи!
Немного Нервно, «Колыбельная 340»
(НИ ВРЕМЕНИ, НИ МЕСТА)
Маленькая девочка сидела на кровати в сумрачной комнате, прижимая к себе плюшевого мишку, и смотрела на стенные часы.
Часы в виде смешного совёнка остановились – их стрелки застыли на без пяти четыре. Девочка уже научилась узнавать время по стрелкам, и очень этим гордилась… Но даже без них она понимала, что давно уже должно было настать утро.
Однако за окном всё никак не рассветало. Хотя и ночной темноты с уличными огнями тоже не было. Как и привычной сирени, чьи ветки заглядывали девочке в комнату. За окном царила какая-то серая муть, безмолвно клубящийся туман.
Девочке было страшно. Когда она проснулась, снаружи была мгла, и всё в комнате казалось странно зыбким, размытым. Как на старых чёрно-белых фотографиях, на которых мама показывала ей прадедушку и прабабушку.
Казалось бы, всё было на своём месте. Книжный шкаф, где детские энциклопедии соседствовали с книгами сказок и романами о приключениях. Игрушки под столом, мама вечно ворчит, что не убраны. Сам стол с компьютером и фотографией в рамке: девочка в обнимку с лучшей подружкой, обе щербато улыбаются в камеру, а сзади искрится море. Это было в то замечательное лето, прежде чем папа с мамой переехали в Наукоград, где был новый, красивый домик – зато не было ни сети, ни телефона, и с подружкой даже нельзя было списаться…
Всё было на месте. Не было только папы с мамой.
Проснувшись, девочка первым делом позвала их. Потом встала из постели, вышла из комнаты, уже чувствуя нарастающую тревогу – смутную тревогу ребёнка, в чьём маленьком мире что-то исчезло, оставив дыру, сквозь которую тянет холодом. Обошла весь дом, даже спустилась по лестнице в подвал. Мама с папой часто берут работу на дом и допоздна возятся с приборами, бормоча непонятные и смешные слова… Но дверь в подвальную мастерскую была заперта, и в щёлочке было темно.
Кажется… Кажется, перед самым пробуждением девочке как раз снилось что-то про подвал. Будто она спускалась по ступеням: дверь была приоткрыта, за ней мерцал приглушенный свет. Она даже расслышала негромкие родительские голоса, то и дело прерываемые сухим электрическим потрескиванием. А когда дверь была уже совсем близко, и девочка протянула было руку – треск вдруг стал громче, заполнил уши, свет ярко полыхнул и поглотил всё вокруг… А потом она пробудилась – и поняла, что осталась одна.
Девочка обежала все комнаты, топоча по лестницам и зовя родителей. Потом села на ступеньки и тихо заплакала. Но никто не пришёл.
Поплакав немножко и вытерев слёзы рукавом пижамы, девочка попробовала утешить саму себя, придумав, где сейчас родители. Может, их среди ночи вызвали в Лабораторию. Да, ведь мама с папой такие занятые! Они постоянно пропадают в Лаборатории – большом, красивом здании из стекла и бетона, которое высится посреди Наукограда: к нему сходятся все аллейки меж красивых, зелёных парков и участков с домиками.
Мама с папой работают там с другими дядями и тётями, которые забавно говорят, и имена у них смешные. Гости часто приходят к ним домой, и девочка им очень рада: они всегда треплют её по волосам, угощают чем-нибудь вкусненьким и говорят ласковые слова (она уже выучила много, на разных языках). А потом вместе с родителями обсуждают за чаем что-то своё, непонятное – но слушать их, сидя на лестнице в обнимку с мишкой, всё равно интересно.