>>Одиннадцать восемнадцать
– Попробую! – шепнул Йон. – А дальше что?
– А дальше посмотрим! Может, ты мне верёвки перережешь, может, я тебе!
– И был там такой кваманданте Брауге, начлагеря, – нарочито подделал Роджер лягушачий акцент. – Очень уж ему любо-дорого было посмотреть, как кукольная нежить да ходячие тюфяки друг друга железками дырявят, аж квакал-заливался от радости. Как сейчас помню его, падлу. Факелы вкруг ямы трещат, под ногами грязища, а наверху лягушня орёт, зобы пучит. И на главном месте сударь кваманданте, скотина пузатая: зоб раздувает, лапами по коленям лупит – только что не лопается от наслажденья, как враги ему на потеху подыхают.
>>Одиннадцать ноль девять
– К чему ты всё это несёшь, пират?
Йон завозился, стараясь незаметно повернуться к Алисе и вывернуть кисти так, чтобы достать до Алисиного кармана. Пальцы его зашарили по куртке девушки.
– Э-э, нет, врёте, сударыня. Кем-кем, а пиратом Роджер Витриоль никогда не был! А что треплюсь не по делу, не обессудьте, последнее слово никто не отменял. Вы даже Кипятку его дали, так уж моё дослушайте до конца!
«Зачем ему это, вправду?», в смятении подумала Алиса. «Он же их сейчас доведёт так, что его забьют!»
«Глупая ты девчонка», печально заметил Полковник. «Он потому и время тянет, чтобы остальные что-нибудь придумали; а если ничего не выйдет – так хотя бы прожили подольше!»
>>Одиннадцать ноль один
Йон наконец-то запустил пальцы в карман Алисиной куртки. К счастью, ближайший солдат тоже смотрел в сторону Роджера.
– Так я к чему веду? Вот смотрю я на вас, сударыня, такую чистенькую, красивую, правильную – а вижу брюхо пятнистое, и зоб отвислый, и рожу пучеглазую на месте личика!
>>Десять сорок девять
– Заткнись!
– Есть! – прошептал Йон, вытягивая резец кончиками пальцев и стараясь не выронить.
– А вы потерпите, осталось чуть. Кваманданте Брауге я вижу! Потому что вы, сударыня Директор, ничем не лучше. Вам мало просто в расход списать, вам ещё и ядом сперва оплевать надо. Чтоб перед вами враг в грязи был, растоптанный, сломанный. Тогда-то вам, поди, прямо так хорошо и славно, будто мёдом по шестерёнкам, да?
– Держишь? Давай, попробуй до моих пут достать…
>>Десять девятнадцать
– Ты закончил, пират?
– О, не сомневайтесь. Закончил, расписался, с долгами рассчитался! Давайте, милости прошу, списывайте в расход. Мне не привыкать: вы, канцелярские крысы, нас уже один раз списали! В Камышовой Битве. Предатели…
>>Десять ноль два
Тут Роджер попал в цель. Директор зло сузила глаза.
– Да я тебе сейчас ноги в пасть забью! – прорычал ближайший к Алисе солдат, делая шаг вперёд.
Воспользовавшись этим, Йон извернулся и всё же ухитрился коснуться лезвием резца Алисиных верёвок. Раз, другой – легонько, вскользь, но девушка помнила, как острейший чудо-ножик резал абордажные тросы туманников. Благослови машинные духи, если они есть, неведомых мастеров – и отца тоже…
– Спокойно, Гиль, – подняла руку госпожа Директор, заставив солдата остановиться. – Так ты ещё и конфедерат, да? Никак, из «Хамелеонов», мерзавец?
>>Девять сорок девять
– «Хамелеон»? Охо-хо, госпожа Директор! Я ещё помню времена, когда это прозвище с гордостью носили борцы за свободу своей земли, лесные партизаны. То были славные куклы – и лягушки, и мишки тоже. Умевшие отважно сражаться и с честью умирать за свою Конфедерацию!
Алиса напрягла предплечья и запястья, стараясь порвать надрезанные путы. Показалось, или они чуть ослабли? Ближайший солдат – в красном шарфе, с торчащей из-за пояса рогаткой – пошевельнулся, и Алиса оцепенела в ужасе, что он сейчас обернётся, и тогда!..
>>Девять двадцать восемь
– Парниша, эй! – неожиданно позвал Лайхе. – Ты, в шарфике, с рогаточкой за поясом. Хороша у тебя рогаточка, да?
>>Девять двадцать пять
– Чего тебе, пугало хромое? – повернулся к Лайхе солдат с дальнобойной рогаткой. На Алису он, конечно же, не обратил внимания.
– А так, интересуюсь, – Лайхе прищурил глаз. – Рогатка хороша, говорю, ни у кого такой больше не вижу. Ты, видать, из всех первый стрелок?
>>Девять пятнадцать
Точно, путы ослабли! Алиса пошевелила руками, и тут же нащупала резец в пальцах Йона. Как бы теперь извернуться, чтобы освободить мальчика? И будет ли от него толк в драке против стольких убийц?