В щели блестели чьи-то глаза. Три пары.
Вперёд вышли двое медведей. Без особых усилий они разодрали стену фургона по доскам, выломали пробковые панели, которыми она была подбита изнутри. Открылся маленький закуток, обшитый пробкой для поглощения звуков – и в нём стояли три женщины-куклы. Точнее, висели на ручных цепях, пропущенных через кольца в потолке. Платья их были разорваны, рты завязаны тряпками (возможно, как раз обрывками платьев) – но пленницы таращились с ужасом и отчаянной надеждой, часто моргая от яркого света.
– Так-так, – наконец протянул администратор голосом, не сулившим ничего хорошего. – И что вы скажете, Мадеус? Освободите пленниц сейчас же! – велел он.
На плечи Алисе и Милашке легли ладони.
– Думаю, здесь и без нас найдётся достаточно свидетелей, барышни, – сказал Роджер. – Лично я уладил дела со своим контрактом, и собираюсь отсюда отчалить, пока не нагрянула милиция. А вам бы посоветовал как можно скорее уйти подальше. Проблем с законом никто не желает.
– Я из… К-канцелярии, – выговорила Милашка: её всё ещё потряхивало.
– Не больно-то ваш тринадцатый ранг тут поможет, – приглядевшись к жетону на груди девушки, печально сообщил Роджер. – У этого подонка большие связи, как бы вам самой не досталось, когда дадите показания против него.
– Я из К-канцелярии, – повторила Милашка, уже с негодованием. – К-как он вообще п-посмел?
Роджер сочувственно похлопал её по плечу, развернулся и пошёл прочь. Алиса ещё секунду-другую смотрела ему вслед – прежде чем в голове её щёлкнула идея.
– Погодите! – рванулась она вперёд. – Сударь!.. гражданин!.. э-э, сеньор!
– Можно просто «капитан Роджер», – обернулся через плечо светловолосый. – Чего вам угодно, барышня?
– Капитан Роджер! Ваше предложение поехать с вами… ещё в силе?
Роджер приподнял брови, глядя на неё. А затем широко улыбнулся.
***
– Этот Мадеус, он… – проговорила Алиса, когда они с Милашкой и капитаном Роджером уже шли на другой конец стоянки. Медведь в комбинезоне сманивал с дороги загородившую выезд улитку, помахивая перед ней пучком морковки: улитка покачивала усами и тянулась за угощением.
– Работорговец, – подтвердил Роджер. – Ловит кукол и продаёт в Болотное Царство. Среди лягушни ценятся слуги-куклы, это престижно. И никто не расскажет, на болотах рабы долго не живут – влага, ржавчина, грибок…
– Теперь его накажут? – с надеждой спросила Алиса.
– Т-теперь его к-казнят?! – с неожиданной свирепостью в голосе поинтересовалась Милашка, всё ещё переживавшая страшное приключение.
– Хотелось бы, но вряд ли, – поморщился Роджер. – Его и прежде ловили на горячем. Откупится, как пить дать. На пару лет исчезнет из столицы, сменит имя, а может, и лицо… И снова за старое возьмётся.
– К-как от такого можно откуп-питься? – изумилась и возмутилась Милашка. – К-канцелярия запрещает!..
– Эх, барышня, – горько хмыкнул Роджер. – Это у вас, в Канцелярии, на бумажках всё чистенько и ладно. А тут, на окраинах, а тем паче в Захолустье, закон – пустошь, койот – прокурор! Нет, такую дрянь, как Мадеус, законом не прижучишь. Разве что сами машинные духи его покарают, – со скепсисом закончил капитан.
Они вышли к фонарю, под которым ожидал их медведь в килте. На свету шкура у великана оказалась охристо-жёлтой, исполосованной шрамами-швами, а вышитые на ней узоры – ярко-синими. При виде спутниц Роджера медведь сморщил кожаный нос:
– Всё же притащил с собой довесок! – пророкотал он.
– Это наши новые пассажирки в пути до Наковальни, Гром, старина. Будь с ними любезен, пусть чувствуют себя как дома.
– У нас и так перегруз после того, как мы не смогли сбыть те бочонки светильного масла! – сварливо возвысил голос Гром. – А ты ещё и берёшь на борт дополнительный вес, за которым вдобавок хвост проблем? Когда уже ты оставишь все эти глу…
– Дружище, – спокойно прервал его Роджер. – Сделай милость, не забывай, что на этом корабле пустошей я пока что капитан. И это – капитанский приказ, так что будь хорошим мишкой и не порть нашу дружбу, ладно?