Гром что-то утвердительно буркнул.
– Очень вкусно пахнет. Любите мёд? – Алиса вспомнила разговоры её пациентов-медведей в больнице. Девушка надеялась завязать беседу с угрюмым великаном, но попытка оказалась неудачной.
– «Люблю»? – фыркнул Гром. – Мёд для медведя главная пища! Тебе что, девчуль, память отшибло?
«Каков мужлан», скривилась Госпожа Икс. «Не подавайте виду, что он вас задел, дитя моё: таким лишь это и нужно, они наслаждаются чужим огорчением…»
– Да, отшибло, – спокойно и без улыбки ответила Алиса, глядя медведю в глаза. Гром насупился и отвернулся, что-то пробормотав.
– Уважаемый Громобой!.. – оскорблённо дрогнувшим голосом начала было Милашка.
– Я думаю, Гром, ты хотел извиниться перед нашей дорогой гостьей, –промолвил Роджер, крутя в пальцах ложечку. – Несомненно, ты просто неудачно выбрал слова, и теперь сожалеешь. Не так ли?
– Да что я?.. – завёлся было медведь.
– Гром. Извинись.
– Простите, барышня, – после небольшой паузы проворчал Гром. – Я, это, кхм… не хотел обидеть! – и сердито уткнулся носом в кружку. Больше неприятных эксцессов за столом не было, и завтрак прошёл вполне хорошо.
– Ну что же, барышни, – сказал Роджер, когда с угощением было покончено; лишь Гром мрачно наворачивал повидло ложкой из банки. – Для меня честь принимать вас на своём корабле. Однако, думаю, пришло время обсудить наши планы. Итак, если не секрет, зачем вы собрались в Наковальню?
Милашка охотно стала рассказывать. Алиса молчала, чтобы ненароком не разойтись в показаниях с подругой. К тому же слушать версию эмоциональной Милашки оказалось неожиданно забавно: в ней Алиса выглядела настоящей воительницей без страха и упрёка, которая десятками разила подлых дефов верным копьём-вешалкой.
–…И мне поручили её сопровождать, вот! Так что мы едем искать воспоминания Алисы, – завершила младшая служащая.
– Удивительно, – сказал Роджер. – Что ж, благородная цель. Позвольте выразить искреннее восхищение вашей отвагой. И вам особенно, Алиса: я ещё вчера во время драки понял, что вы не робкого десятка.
Алиса улыбнулась, потупившись. Если бы куклы умели краснеть, она залилась бы румянцем.
– Ну, про нас особо говорить нечего. Мы с Громом и Петровичем обычные свободные торговцы. Развозим грузы, немного промышляем пассажирскими перевозками, немного доставляем почту. В этом деле можете на нас рассчитывать. У нас как раз выгодная сделка.
Роджер начертил ложкой на салфетке план пути.
– Смотрите, первая наша остановка – Нижние Крапивы. Здесь мы сбываем груз патоки, а взамен закупаем партию крапивного шёлка. Дальше нам прямая дорога на северо-восток, в Дубравск: там по дешёвке берём груз местного кофе… Ну и, наконец – на север, в Наковальню. За кофе, даже дубравский, там выложат любые деньги. Вдобавок туда приходят медвежьи торговые караваны из Гремучих Лесов, а крапивный шёлк у них всегда имеет спрос.
– Да? – Алиса с сомнением взглянула на Грома. Трудно было представить, что родичи этого угрюмого варвара одеваются в шелка.
– Для воздушных шаров, – пробубнил медведь. Алиса удивлённо моргнула. – А что, не знали? – усмехнулся Гром. – Ваша Канцелярия на термопланах летает, а того не помнит, что это мы первые в воздух поднялись!
– Гром, тему вашего вклада в цивилизацию отложим на потом. Я к тому, девушки, что при хорошем раскладе, если ветер не подведёт и Кецалькойотль будет милостив – где-то через неделю, самое большее дней десять, будем в Наковальне. Вас это устроит?
– Вполне. Что ж, капитан, думаю, осталось обсудить плату за проезд?
– Танцы не предлагать! – добавила Алиса, вспомнив Мадеуса. Оценив шутку, все (кроме Грома) рассмеялись. Без особых торгов, сошлись на трёх сотнях баллов с двоих.
***
Вскоре автобус снялся с места и поехал дальше по трассе. Алиса и Милашка любовались пейзажами из окна, сидя на койке в каюте. Не раз младшая служащая тыкала пальцем, завидев какое-нибудь занятное животное:
– Смотри, смотри! Вон койот!
Большеухий пёс (а может, волк) сидел на пригорке, глядя на проезжающий автобус. Шкура зверя была серой, вдоль головы и шеи пламенел гребень рыже-красно-лиловой шерсти – и такие же кисточки, как язычки пламени, украшали уши. Выражение острой морды странно походило на ухмылку. Когда «Икар» уже проехал мимо, койот вдруг сорвался с места и помчался следом, мелькая в траве огненной молнией гребня и пышного хвоста.