Алиса же про себя решила, что в этом ничего удивительного нет. Угрюмый и замкнутый медведь, похоже, ни с кем давно не говорил по душам – и вдобавок соскучился по родному дому.
– Ты это, – неохотно сказал Гром, когда Алиса уже спустила ноги в люк. – Не подумай, будто я чё-то против вас с подружкой имею. Это я больше из-за Роджера.
Алиса замерла, выжидающе глядя на мишку.
– Я просто не хочу, чтоб мы все однажды из-за него встряли. Он вечно ввязывается во всякий блудняк. Всё стремится себе доказать…
– Доказать?
– Роджер думает о себе хуже, чем он есть, – пробурчал медведь. – Это у него ещё с тех пор, как мы познакомились. Тогда он… – Гром запнулся и умолк.
– Ну, ладно, – кивнула Алиса, поняв, что медведь и без того сказал ей больше, чем собирался. – Спасибо за рассказ!
«Интересный типаж», сообщила Госпожа Икс, когда Алиса спускалась по лесенке в чрево автобуса. «Вы молодец, что сумели его склонить к откровенности, девочка моя. На вашем месте, после его рассказа я бы присмотрелась к капитану!»
«Никого я ни к чему не склоняла», раздражённо возразила самой себе Алиса. Ей неприятно было думать, что она действует с каким-то корыстным умыслом.
«Ну, можешь назвать это оценкой союзников», предложил Полковник.
«Я же не на войне!»
«Как раз на войне, девушка», печально покачал головой вояка. «Кто враг, кто друг – неизвестно, где свои – неведомо: ты как разведчица в чужом тылу. На твоём месте, я бы так про себя и думал. Поможет всегда быть начеку… Ладно. Впереди новый город, и я бы предложил провести рекогносцировку – в смысле, разведку местности!»
«То есть, пойти прогуляться?»
«Ну, если тебе угодно называть это так», насупился Полковник.
ГЛАВА 15. НИЖНИЕ КРАПИВЫ
Вопреки провинциальному названию, Нижние Крапивы оказались довольно большим городом, раскинувшимся на левом берегу Колючки. К тому же, весьма развитым: на подъезде Алиса разглядела за рекой кирпичные заводские корпуса с высокими трубами, вращающиеся водяные колёса на плотине.
– Это текстильные фабрики! – сообщил Роджер, когда девушка заглянула к нему в рулевую рубку. Здесь повсюду блестели приборы, торчали рычаги управления, а над лобовым стеклом болталась целая гирлянда талисманов: фигурки, плюшевые игральные кости, какие-то шерстяные кисточки с бусами. Роджер лёгкими движениями рулевого колеса вёл автобус навстречу вырастающему за окнами городу.
– Тут делают ткани. Недаром Крапивы так зовутся: вокруг Верхних Крапив всё больше поля, а Нижние – фабричный город.
– Ткани из крапивы? – Алиса разглядывала крапивные поля, раскинувшиеся тут и там по сторонам дороги и разделённые сверкающими каналами до самой реки. Вдали пролегала железная дорога: по рельсам бежал поезд, извергая в небо высокий султан дыма.
– Конечно! Крапива прекрасное сырьё для ткани. Из неё много чего делают. От самой крепкой парусины – паруса на «Икаре» как раз из крапивного волокна – до самой тонкой и нежной ткани, почти как шёлк.
– Её называют ещё «уртикапрон», – авторитетно добавила Милашка, сунувшаяся в рубку следом за Алисой. – «Urtica» это крапива на латуни.
– На чём?
– На латунном языке! Древнекукольном, на котором сейчас только врачи да учёные общаются…
– Ах ты ж, хлябь! – неожиданно ругнулся Роджер, надавив на тормоза. – Простите, барышни. Похоже, мы тут надолго.
Автобус остановился. Капитан расстроено смотрел вперёд, где по трассе к городской Гавани тянулась череда стоящих фургонов и пневмобилей.
– Что такое? В город не пускают?
– Таможня, – Роджер показал на кукол в униформе, которые прохаживались вдоль очереди экипажей. На поводках они держали поджарых чёрных псов. – Санитарный досмотр. Надо ж было в такую очередь угодить…
– Санитарный? А что они ищут? Какую-нибудь болезнь? – встревожилась Алиса, вспомнив пугающие оговорки Милашки про неведомую «Мглу».
– Бабочек они ищут.
– Что?
– Личинки бабочек-крапивниц, – объяснил Роджер. – Собаки на них натасканы, вот и обыскивают всех приезжих от колёс до крыши. Крапивница для здешних полей хуже пожара. Поэтому, кстати, Крапивы – самый скверный город для всяких контрабандистов, от здешних псов ничего не утаишь.