По возвращении в Гавань девушки застали капитана Роджера у «Икара». Гром зычно командовал грузчиками, укладывавшими в открытый грузовой отсек тюки крапивного шёлка; а капитан, задрав голову, задумчиво разглядывал «чулок» на мачте.
– Ветер меняется, девушки, – коротко сказал Роджер, обернувшись к подошедшим пассажиркам. – Я послушал метеосводки: на ближайшие пару дней с попутным будет туго, если Кецалькойотль не смилуется.
– Это плохо? – нарочно спокойно спросила Алиса, внутренне напрягшись. Что, если они застрянут в этом городе – и её настигнет Канцелярия?
– Не то чтобы. Но придётся выехать пораньше: я-то надеялся отдохнуть до завтра… Поэтому собирайтесь, отправляемся в течение часа! Поедем по бездорожью, там местность скверная – хочу её пересечь до темноты.
Милашка отлучилась в здание Гавани, чтобы отыскать телефон. Вернулась довольная:
– Всё хорошо! Звонила вахтёрше в общагу, та сказала, Ханни после ночной смены вернулась и отсыпается. Я просила, когда проснётся, ей привет передать. Вахтёрша ещё говорит, меня с работы спрашивали… Видно, пока не знают про командировку. У нас же дел и бумаг полным-полно, бывает, подолгу информация не доходит!
Алиса кивнула. В эту минуту она всей душой надеялась, что так и есть. Что в суматохе канцелярской рутины Милашку хватятся ещё не скоро.
ГЛАВА 16. НОЧНАЯ ПОГОНЯ
К северу от Крапив ветер сменился на норд-норд-вест. Чтобы хоть как-то двигаться вперед, автобусу пришлось свернуть с трассы и отклониться на восток. Очень скоро Нижние Крапивы растаяли вдалеке – и мимо потянулась холмистая равнина, поросшая причудливыми, вьющимися травами. Зелёные спирали стеблей, похожие на виноградные усики, трепетали на ветру, и вся степь шла затейливыми волнами, будто невиданное, кудрявое море.
Должно быть, именно поэтому провинция, через которую сейчас ехал автобус, на карте называлась «Витые Холмы». (Карту пассажиркам показывал капитан Роджер незадолго до отбытия). Дорог здесь не было, но «Икар» уверенно бороздил степные просторы, сминая травы огромными колесами.
Когда солнце перевалило за полдень, бескрайнее травяное поле начали рассекать странные полосы, лишенные всякой растительности. Чем дальше автобус продвигался на север, тем глубже становились эти овражки, медленно закручиваясь к северо-западу. Песчаные шрамы раскинулись, насколько хватало глаз, и объехать рискованный участок не было возможности.
– Это Пересыпы, – сообщил Гром, следя за полощущимся на мачте флюгером. – Скверный район, тут увязнуть плёвое дело; но придётся напрямую, если хотим и дальше идти бейдевинд.
– Куда-куда, извините? – опасливо переспросила Милашка. Она тоже выбралась на верхнюю палубу, поддавшись на уговоры Алисы, и теперь с уважительной опаской оглядывалась по сторонам. Девушки принесли с собой термос чаю и тарелку с печеньем. – Вы же г-говорили, мы в Дубравск едем?
– Что? – не понял Гром: потом коротко рыкнул, и Алиса не сразу поняла, что это был смех. – Ох, ты ж! Бейдевинд – это не город! Это… Глядите сюда.
Выждав момент, когда стало можно отвлечься от парусов, Гром опустился рядом с подругами на колено. Взял с тарелки вязкое овсяное печенье и разломал на дольки-сектора.
– Бейдевинд – это курс, когда ветер нам дует спереди и сбоку. Чтоб так идти, мы парус под самым малым углом к ветру ставим. Если дует прямо в борт – это галфвинд. Для него ставим стаксели, косые паруса, то есть. Ветер сзади и сбоку – бакштаг. Ну, а если точно в корму – это фордевинд, попутный ветер.
– Он самый лучший, да?
– А вот как раз и нет! Чтоб под парусами идти, лучше бакштага не придумаешь: а на попутном ветре туда-сюда, ни шатко, ни валко.
– Так, а если ветер прямо в лоб, это какой курс? – заинтересовалась Милашка, отправив в рот «бакштаг».
– У кораблей не лоб, а нос, девица! – наставительно заявил Гром. – Если прямо в нос, то это «левентик»: и никакой не курс, потому что никуда не доедешь. Убирай паруса и заводи мотор.
– У вас пневматический двигатель, да? – уточнила Алиса, вспомнив столичные машины.
– Тю! Да на этих пневмопукалках далеко ли уедешь? – вмешался Петрович, высунувшийся из люка. – Не, барышня, только старый-добрый кузель!
– Кто-кто?
– Кукурузный дизель! Лягушачий газ чересчур опасен, да и бак под него нужен здоровущий; нормальный бензин после Кризиса гнать разучились, а «карбен» – из сжиженного угля – слишком дорог, не окупится. А тут спирт и кукурузное масло, верная смесь! Приболотского производства, у них там плантации…