Теперь все, что касается его, будет только сном.
Я дала себе клятву, что самое лучшее, что будет мной сделано, будет сделано в его память. И сына своего, если он когда-нибудь будет, назову Михаилом.
Как я тоскую без моего Мишки! И все время кажется: вот сейчас из-за угла выйдет он и засмеется. И пойдем мы вместе.
Нет! Все это грезы. А в действительности есть могила, и столбик с надписью…
Мишка! Мишка! Я же люблю тебя, я зову тебя… И ты не услышишь. И не ответишь, не придешь.
18 февраля
Спи спокойно, мой дорогой мальчик!
А почему тогда, когда были вместе, я придавала этому так мало значения? Я как будто даже стыдилась этого. Как глупо! И в дневнике моем так мало и так скупо сказано о нашем чувстве.
Зато теперь… Я перебираю в уме все минуты, все мелочи нашей любви и вижу, что она была так прекрасна…
«Оттуда» все еще ничего нет. Ну, как я хочу получить положительный ответ! Уйти бы туда, где жизнь так полна, где опасность и подвиги, где я могу отомстить за мое разбитое счастье. Неужели не возьмут?
Я так жду. Скорее бы!
Нет сил жить по-старому. А изменить жизнь здесь я не в силах. Да и как? Ну, чтобы взяли! Ведь сумею же быть полезной!
24 февраля
Последний листочек в этой тетради. Сегодня на первый урок не пошла. Ой, до чего же распустилась! Вот знаю же, что потом буду со слезами вспоминать об этом времени, а теперь… все осточертело. И «оттуда» все еще не отвечают. Неужели не возьмут?
Сегодня вечером собираюсь к Прасковье Васильевне. Это значит снова целый вечер быть как бы с Мишей. С его памятью. Хорошо и… грустно.
Ну, сейчас моя скиталица-тетрадь подходит к концу. Многим я с ней делилась. Последняя строчка. Все.
20 марта
Не знаю. И сама не знаю, чего хочу, о чем мечтаю. То есть знаю, конечно, но… Ну, не знаю, не умею сказать. (Вот чепуха!) Нет, вот если бы можно было все написать, всю душу, и мечты, и рассуждения — все. К сожалению, не умею. Ну, ладно. Хоть немножко. Что выйдет.
Вот сейчас весна идет. Весна! Да еще какая! Восемнадцатая в моей жизни. Наверное, самой лучшей должна быть! И волнует же ее приближение! Не знаю, в чем оно выражается, это волнение, не понимаю. Только чувствую близко где-то и грусть, и тоску, и радость бескрайнюю. И что несет мне весна эта? Приподнять бы на миг волшебную завесу будущего… А верю: что-то хорошее, что-то яркое ждет.
И жизнь, всю жизнь хочется поскорее узнать, прожить, прорадоваться!
Ой как хорошо!
Жаль, он как жаль Михаила! Как бы радовался он сейчас! Как бы жил! Именно жил. Жить… жизнь… Есть ли что-нибудь более великое, есть ли что прекраснее?! В этом смысл всего. А что сейчас вокруг меня?
Фронт остановился. Не движется.
Неужели с весной наши опять отступят?..
В школе плохо. Грязно, тесно, холодно и скучно.
Хотя отметки неплохие.
Ну, ладно, хватит пока.
А я жду, чего-то жду… Хорошего.
22 марта
Воскресенье. Сижу дома.
Получила сегодня два письма — от Гали и от Мани. Галка пишет, что живут по-старому и домой не собираются. Только у них, пожалуй, жизнь веселее. Ну, еще бы! А Майкиному письму ужасно рада была. Она мне еще в Перми нравилась. Особенно ее внешность. Таких чудесных волос я ни у кого не видела. И характер у нее прекрасный.
Сейчас собираюсь в библиотеку. Я последнее время опять читать много стала.
«…Мне бы жить и жить, сквозь годы мчась!»
Он нет, не то.
Этим выражается сегодняшнее настроение. Но сейчас я хочу не об этом.
М и ш к а!..
Вот он, его лицо передо мной.
Вот его лохматая прическа, его глаза, родные, теплые, его рот, чуть насмешливый. Вот он весь такой и не такой, как в жизни. И это покажется смешным, но мне кажется, что этот портрет как бы живет своей жизнью. Иногда смотрит на меня с видом осуждения, укора, и тогда мне становится стыдно и тяжело; а иногда он мне чуть улыбается приветливо, и мне бывает тепло и грустно. И о чем бы я ни думала, глядя на него, я всегда мысленно прикидываю, а как бы он к этому отнесся? И как я хочу, чтобы свершилось чудо… и… Нет!
Сегодня первый по-настоящему весенний день. Хорошо… И грустно.