Люся уезжает 2-го. Вот и конец нашей милой детской дружбы. Конец самому лучшему, что было у меня в Кашине. Есть ли здесь такая улица, такой дом, такой предмет, с которым не были бы связаны воспоминания о ней!
Пять лет мы дружили. Сколько теплых, чудных разговоров было за это время, сколько милых невинных радостей, сколько маленьких печалей! И все, все кончилось. Что мне остается?.. Одни воспоминания. С кем я буду делиться своими переживаниями? Кто примет в них такое участие, как Люся? Кто будет плакать над моими печалями и радоваться моим радостям? Никто… Второй такой подруги у меня не будет. Останется Нюра. Но… Разве сможет когда-нибудь Нюра стать для меня тем, чем была Люся? Нет, никогда! Второй Люси не может быть. Возможно, мы и встретимся с ней. Но найдем ли мы тогда друг друга такими, какими расстаемся? Наверное, нет. И не мудрено. Расстаемся мы девочками, а встретимся… Да и встретимся ли вообще когда-нибудь?
Уехала… Все!
Вчера еще говорила, смеялась, плакала, радовалась. Сегодня нет ее. Эту каплю стеарина посадила она. Ночью, на кровати. Мы сидели и разговаривали, а свеча отчаянно трещала. Сегодня мы ходили с ней за цветами, болтали и хохотали. Даже на вокзале я находила в себе силы весело держаться. А сейчас они кончились. Мысли бегут, печальные. Слез нет. В груди тяжело, тяжело, голос дрожит. Плохо.
Счастливого пути, мои милые, дорогие дальневосточники! Счастливо доехать!
Вечером того же дня
Сейчас пришла из школы. Трудно оставаться одной. Все-таки я еще не так уж тяжело переживаю это, как думала. Или это только пока? Не знаю. Звонила Люсе по телефону в Москву, но их не было дома. Жаль! Мальчики (Герман и Пирушко) обещали дать ей и мне свои фотографии и просили у меня. Ну что ж! Дам обязательно и у них, конечно, возьму. Да, ведь о них я, кажется, еще ничего не писала. Ну вот: это два замечательных друга из детского дома. Я их обоих очень, очень люблю, конечно, не той любовью, но лучше, гораздо лучше. Максим Пирушко нравился Люсе. Он невысокий хорошенький мальчик. У него чудесные глаза с большими ресницами, серые, огромные, такие милые… Но лучше всего он бывает, когда улыбается. Он замечательно рисует, играет и вообще во всех отношениях замечательный мальчик.
Его друг — Федя Герман. В некоторых отношениях это прямая противоположность Максу. Он высокого роста и скорее худой, чем полный. Он некрасив, но той некрасивостью, которая многим нравится лучше самой красивой внешности. По крайней мере, я так думаю. У него, как и у Макса, очаровательные глаза: мягкие и теплые. Только улыбка у него всегда производит впечатление полунасмешливой. А в общем, он очень, очень милый мальчик. Много читает, даже очень много. Любит большие серьезные исторические романы. Оба они — замечательные товарищи. Я бы очень, очень хотела быть им другом, вернее, иметь их друзьями. Они хорошо учатся, всегда скромны и даже застенчивы. Одним словом — славные… И всегда вместе. Ну, на сегодня довольно.
25 сентября
Хочется писать, но абсолютно нечего. Разве что о последних книгах? Кончаю сейчас «Наши знакомые» Германа. Ну, это уж бесподобная вещь. Вообще Герман, то есть писатель, мне очень нравится. У него чудная вещь «Две повести». Мне все у него очень нравится: и герои, и сюжет, и стиль (особенно — стиль). «Вступление» в художественном отношении несколько слабее этих двух книг, но по теме не уступает им.
Недавно прочла «Серапис» Эберса. Эта книга мне не особенно понравилась. С «Императором», во всяком случае, и сравнивать нельзя.
Сейчас печатается в «Пионерской» очаровательная повесть Гайдара — «Тимур и его команда». Да, Гайдар из всех наших детских писателей несомненно лучший.
Ну и хватит пока. Вероятно, еще вечером что-нибудь буду писать. Сегодня у нас сбор с третьеклассниками. Посмотрим…
Еще добавлю. Получила на этих днях письмо от Л. Ничего особенного не пишет. Карточку свою он прислал уже Люсе сам. У них была переписка. Ну да мне теперь это все равно — это ничего не значит. Даже отвечать не хочется. Ну что я буду ему писать?..
Ну вот, и вечером пишу. Делать пока нечего. Провели сбор со своими малышами. Первое впечатление хорошее. Дальше поживем — увидим.
С Нюрой поссорились. М. и Ф. просили достать им «Три мушкетера». Завтра возьму у Люси, вернее, теперь уже не у Люси, а Люсину. Завтра контрольная по алгебре. Боюсь. Алгебра в этом году страшно трудная. Собираюсь к Лене Дорогутиной. Пока хватит.
30 сентября
Мы с Нюрой пошли в библиотеку. Шел дождь. Грязь ужасная. Мы почти бежали по грязи, все мокрые.