- Тогда как у тебя получилось? Живые здесь не могут находиться.
- На самом деле, здесь нас двое, - заявляю я, сжимая ее руку. – Я и еще одна раздражающая девушка, которую мы должны отыскать.
- Что? – улыбается Анна.
- Не имеет значения. Важно лишь то, что мы уходим.
Только я не знаю, как это сделать. Меня же не привязывали буквально за запястья или талию веревкой, чтобы вытащить отсюда, поэтому нужно найти Джестин.
Когда она проводит пальцами по моим плечам, в глазах что-то загорается, наверное, все еще ожидает, что я вот-вот исчезну.
- Не нужно было приходить сюда, - произносит она, словно отчитывая, но ничего не выходит.
- Ты же сама сказала, - отвечаю, - что не можешь здесь больше оставаться.
Она моргает:
- Разве? – спрашивает она. – Прямо сейчас это не выглядит такой уж плохой идеей.
Я чуть ли не смеюсь. Прямо сейчас это действительно неплохо. Когда ее не пытают огнем, порезами или связыванием бечевкой продавца, все кажется отличным.
- Кассио, ты должен вернуться, - шепчет Анна. – Он не отпустит меня.
Впиваясь взглядом в ее блестящие глаза, я отмечаю, что с ней сделало это место. Кажется, она как-то уменьшилась в размере. От моего присутствия на ее лице расцветает счастливая улыбка, хотя до сих пор и не может поверить, что у меня получится вытащить ее отсюда.
- Не в его власти это решать, - говорю.
- В его, - поправляет она меня. – Такова его воля.
Я стискиваю ее крепче. Она провела здесь около шести месяцев, ну и что? Время в этом месте, как такового, не существует. Даже если бы я пробыл здесь слишком долго. Мне кажется, что с Джестин я провел, прогуливаясь по этому лабиринту, около часа и такое же время без нее, но это не так. Далеко от правды.
- Как это произошло? – спрашиваю я. – Почему он стал избивать тебя?
Она отворачивается и одной рукой поправляет лямку белого платья. Второй решительно прикасается ко мне, но я в любом случае никогда бы не отпустил ее.
- Я сражалась снова и снова, но проиграла. Так продолжалось до бесконечности.
Рассеянным взглядом она устремляется через мое плечо, и мне интересно, что же она там видит. Если посмотрю туда, куда направлен ее взгляд, может, и не увижу того, что видит она.
Она заостряет внимание:
- Прометей на скале. Слышал об этой истории? Его покарали за то, что он подарил смертным огонь. Его привязали к скале, чтобы орлы могли выклевать ему печень и внутренности. Я всегда считала это ужасным наказанием. Он просто привыкал к боли, и орлам снова приходилось придумывать новые пытки. Но ты не он.
- Анна, мне очень жаль, - говорю я, но слова не достигают ее.
Она не жалуется. В ее понимании не было никакого преступления. Что это было всего лишь возмездие. Справедливость.
Она изучает мое лицо:
- Как давно это было? Я не помню тебя полностью. Память ускользает от меня, словно я знала тебя еще при жизни, - она улыбается. – Думаю, я забыла, что такое мир.
- Ты вспомнишь.
Она качает головой:
- Он не отпустит меня.
Ее движения выглядят странными. Не свойственными ей. Она стоит как-то перекошено, что вынуждает меня задаться вопросом, какой был нанесен ей ущерб.
Я аккуратно поднимаю ее на ноги:
- Нам нужно идти и найти моего друга, Джестин. Мы…- я съеживаюсь, когда ощущаю удар по животу. Затем боль уходит, и я снова могу дышать.
- Кас!
Анна пялится на мою рубашку. Мне не нужно опускать взгляд, чтобы увидеть, как на ней расползается кровь. Не уверен, означает ли это, что я должен постараться сосредоточиться, чтобы отвлечься от раны, или на это не хватит отведенного мне времени. Я бы не хотел рисковать.
- Что ты натворил? – спрашивает она.
Она надавливает рукой мне в область живота.
- Забей. Нам просто нужно найти Джестин, и тогда мы выберемся отсюда.
Кто-то легонько хлопает меня по плечу. Когда я оборачиваюсь, то вижу перед собой Джестин, которая выглядит такой довольной, как никогда прежде.
На большей части ее пальцев и суставов видны порезы и рваные раны. Прожилки крови пересекают щеки и лоб, словно нанесенная боевая раскраска. Вероятно, когда пыталась вытереть лицо своими порезанными руками.
- Где ты была? – спрашиваю я. – Что случилось?
- Я решала наши проблемы, - отвечает она, опуская руку в карман.
Это движение вызывает на лице гримасу боли, но когда она протягивает ее вперед, то та начинает сиять, и когда разжимает пальцы, на ладони появляется блестящая стружка из серебра.
- У меня набиты ею карманы, - произносит она. – Я нашла нужный нам источник. Это металл. Тот самый, из которого выковано лезвие Черного Кинжала.