Тот берег продолжал медленно заполняться врагами. И вскоре вся прибрежная полоса потемнела от людей. На вид — около тысячи. Потом процесс остановился. Больше никто из леса не выходил. Странно…
Эллес подошла к Энтайле. — Почему их так мало? И почти одни лучники.
Та покачала головой. — Не знаю. Мне это не нравится.
— Может хотят заманить нас?
— Я не думаю так. Они же не считают нас безмозглыми улитками.
Энтайла велела десятку воинов идти в лес и стеречь подходы с фланга. Хотя оттуда опасности не ждали, но береженую боги берегут…
Тем временем началась перестрелка. С обеих сторон летели стрелы. Но расстояние было слишком большим, так что ущерба от свистящих гостинцев не было. Так прошло еще около двух часов. Амазонки развеселились и вовсю насмехались над врагами, крича им всякие обидные вещи.
Вдруг со стороны леса раздались крики. — Греки! Греки!…
С опушки выбежали разведчицы и понеслись к своим. Вслед им густо летели стрелы, то и дело находя свою цель. Почти половина девушек не добежала. Энтайла заревела как разъяренный вепрь:
— Они нас обошли! Поворачивайте строй! Лицом к лесу! Быстрее!
Стало ясно, что главные силы греков переправились в другом месте. А те, что напротив были для отвода глаз. Кто-то подсказал им тайную тропу…
Греки вываливались из леса толпами. Вот теперь их было реально много. Сотня за сотней… тысяча за тысячей… Очень быстро и слаженно они выстраивались в ряды, создавая что-то вроде фаланги. Со стороны амазонок тучей летели стрелы. Но греки прикрывались большими круглыми щитами, на головах шлемы, многие в бронзовых доспехах. Так что урон был невелик. Затем неспешно, держа строй, двинулись вперед.
Амазонки уже их ждали. К флангу Энтайлы подошли остальные воины. Все отряды перемешались в одну большую кучу. В самой середине толпы стояла царица, окруженная лучшими воинами. Каллидора возбужденно оглядывала свою армию, отдавала команды и подбадривала.
— Вперед, сестры! С нами гневная Аринна! Они пожалеют, что пришли на землю амазонок…
Греки приближались. Когда до них осталось метров десять, раздался клич Каллидоры и амазонки с оглушительным ревом бросились в атаку.
Битва началась …
Орда воительниц нахлынула на греческий строй как цунами. В тот момент вся многотысячная фаланга тоже взорвалась единым криком ярости. Началось столпотворение. Греки изо всех сил старались держать строй щитов, сцепившись ими в "стенку". Но атака была чудовищной мощи.
Не обращая внимания на выставленные вперед мечи и копья, женщины словно фурии бросились прямо на лезвия. Многие сразу же падали от ран, но за ними шли новые и новые бойцы. Они наступали на павшие тела и прыгали, взлетая над строем щитов словно птицы. А затем приземлялись среди врагов, начиная крушить все подряд.
Первая линия щитов была прорвана почти сразу. За ней вторая и третья. Но… дальше перед атакующими вставали все новые и новые ряды. Казалось им не будет конца… Атака стала выдыхаться, увязнув в этих бесконечных рядах. Наступление амазонок остановилось, началась рубка. Кто кого…
Эллес и Катя не сразу вступили в бой. После смешивания строя из-за фланговой атаки греков, они оказались довольно далеко от фронта. И теперь вместе с общей массой нетерпеливо ждали своей очереди. Фронт понемногу приближался. Уже скоро…
Энтайла стояла рядом, возвышаясь над остальными почти на голову. Она обвела всех горящим взглядом и взмахнула огромным мечом.
— Клянусь Аринной, это будет веселый день!
Но на самом деле веселого было мало. Бой явно начинал складываться не в пользу воительниц. Они совершенно не уступали грекам в росте и силе. А уж в ярости и отваге намного превосходили. Амазонки дрались словно фурии. Бесстрашно бросались на копья и мечи и даже смертельно раненные продолжали биться, пока держали ноги. В бою с азиатскими племенами этого было достаточно для победы.
Но на этот раз они встретили нечто иное. Продвинутая военная машина. Греки это не азиатские варвары. Они знали как надо воевать. Они знали что такое СТРОЙ и как использовать его преимущество. Они были с щитами, они были в доспехах, и их было больше.
Амазонки несли огромные потери. Хотя грекам тоже доставалось немало, но общее соотношение потерь было не менее чем один к трем. Сотня за сотней падали воительницы под ударами мечей и копий. Но их это совершенно не пугало. Все новые и новые ряды вступали в сражение…
Эллес подняла меч. Бой шел уже в паре метров от нее. Еще минута и… Она оглянулась на Катю. Та стояла рядом. Одной рукой сжимая топор, а другой копье. В ее глазах не было страха. Она собиралась биться, зная о грядущем разгроме. Биться несмотря ни на что… Единственное, что могла сделать Эллес, дабы хоть как-то уберечь сестренку — попросила ее не лезть в первый ряд и быть за спиной для "подстраховки".
— А-а-а-а!…
Раздались крики. Справа из леса выбежала новая толпа греков. Это был засадный полк. Они обошли поле брани и ударили во фланг амазонкам. Вот теперь стало совсем плохо. Каллидора, растрепанная и усталая, руководила битвой, не обращая внимания на торчащую в бедре стрелу. Она взмахнула рукой в направлении беды.
— Энтайла! Твой черед!
— Я давно жажду этого!
Огромная валькирия подняла меч и громовым криком призвала всех идти с ней. Затем вместе с пятью сотнями амазонок бросилась навстречу атакующим.
— Вперед, сестры!
Эллес бежала рядом с ней. Строй греков приближался с каждым мигом. Вот сейчас это свершится… В последний момент перед ней возникла стена круглых щитов. Слева раздался безумный рев Энтайлы. Эллес отозвалась таким же диким криком и с разбега прыгнула на щит, ударив по нему обеими ногами…
Натиск оказался таким мощным, что строй греков рассыпался. Амазонки прорвали их ряды и глубоко вклинились внутрь. Фаланга была сделала на скорую руку, неаккуратно. И потому не смогла противостоять атаке.
А главное — это конечно Энтайла. Огромная фурия бросалась на греков, размахивая метровым мечом словно тростинкой и крушила врагов как оловянных солдатиков. В другой ее руке был длинный нож, им она тоже орудовала мастерски. Амазонки шли за ней, словно за ледоколом.
Греки дрогнули и попятились. Их лица были скрыты шлемами, под которыми не видна паника. Но они медленно отступали, сплачивая потрепанные ряды. По рядам амазонок пронесся победный клич.
— Виктэ! Виктэ!
Энтайла победно вскинула руки. — Виктэ!
И в этот момент в нее полетели дротики. Один… второй… третий… Великанша отшатнулась, хотела закрыться руками, но не успела. Один из дротиков вонзился ей в сердце…
Она скривилась от боли, затем стала медленно оседать. Повалилась на бок. Ее соратницы замерли пораженные, не веря своим глазам. Затем бросились к поверженной предводительнице. Греки стояли недвижно, из их рядов не было слышно злорадных криков. Только что пал великий воин, достойный безмерного уважения.
Эллес обняла свою подругу за шею и приподняла. Глаза Энтайлы уже тускнели. Из последних сил она разжала губы и прошептала:
— Не так… Всё не так…
Вдруг как-то по-детски улыбнулась и затихла…
Эллес ощутила, что мозг накрывает пеленой безумия. Словно что-то дремавшее глубоко внутри вдруг вырвалось наружу. Что-то первобытное, полузвериное. Из каких-то давних времен, давно забытых веков.
Она запрокинула голову к небу и закричала в яростном исступлении. Затем вскочила на ноги и с ревом бросилась на врагов. Вслед за ней ринулись ее соратницы, подруги, сестры…
Бой был проигран. Задавленные численным превосходством, амазонки отступили к реке. Их осталось мало, всего сотни четыре. Остальные полегли в сражении. Погибла царица Каллидора и ее дочь Диянира. И еще около пяти с половиной тысяч воительниц. Греки, сами потерявшие больше двух тысяч воинов, не щадили никого и добивали раненых без жалости.