— Вот! — закричал Бедлоу, когда доктор Мюзертон снова выключил экран. — Именно это я и имел в виду! Это не та женщина, на которой я женился! Посмотрите на ее волосы! У нее совершенно иная прическа, у нее иной взгляд, даже ее походка...
— Естественно, — сказал Мюзертон. — Когда человек чего-то боится, он показывает это. Вы видите его страх. А Диана Бедлоу больше не живет в постоянном страхе. Она не боится вас, а потому не подскакивает всякий раз, когда вы начинаете ею командовать.
Бедлоу стиснул кулаки, на его щеках вспыхнули пятна гнева.
— Вы украли ее любовь ко мне, будьте вы прокляты! Вы вырезали ее и выбросили, как что-то гнилое! Вы просто мясники мозга!
— Ну нет, не мясники мозга, мистер Бедлоу. Мы воздействуем не на мозг, а на разум. Термин хирургия используется нами в гораздо более широком смысле, чем вы, кажется, думаете.
— Я знаю, что вы имеете в виду, — сказал Бедлоу. — И вы знаете, что имею в виду я. Ее любовь ко мне исчезла.
Мюзертон поглядел ему прямо в глаза.
— Вы в самом деле думаете, что ее любовь к вам возникла из страха? Это демонстрирует ваше не очень-то ясное мышление, мистер Бедлоу. Но это характерно для вас. Мы изучили вас также тщательно, как и вашу жену, знаете ли. Когда мы берем в работу женщину, то всегда изучаем ее мужа. Это стандартная процедура. Мы должны удостовериться, что у нас полный психологический портрет обоих партнеров.
— А я по-прежнему утверждаю, что вы все напортили, — резко сказал Бедлоу. — Вы разрушили наш брак из-за нарушений условий контракта. Я собираюсь предъявить вам иск на всю сумму, которую смогу получить. — Он сделал паузу и посидел молча, прищурив глаза. — Если, конечно, вы не согласитесь сделать ее снова такой, какой она была, прежде чем решила, что я — ярмарочный медведь, которого можно вести куда угодно за кольцо в носу.
Мюзертон улыбнулся, но какой-то странной улыбкой.
— Другими словами, вы сейчас говорите, что она больше подходит вам со своим страхом, чем без него? Боюсь, что это невозможно. И позвольте напомнить вам, мистер Бедлоу, что вы не можете предъявить нам иск. Если не верите мне на слово, можете просмотреть контракт.
Он снова ударил кулаком по клавиатуре сортировщика записи. Экран засветился и заполнился документом с мелким шрифтом. Документ пополз вниз, поскольку доктор Мюзертон поворачивал ручку управления, затем остановился и увеличился.
— Читайте вот здесь, — сказал психометрист, затем сам прочитал вслух с экрана: — «И когда клиент согласен, что Институт должен приложить все усилия, чтобы разрешить настоящую проблему клиента...» Вот видите, — продолжал он, — настоящую проблему клиента. Это не имеет никакого отношения к тому, что вы думали об ее проблеме.
— Проблема была установлена, — огрызнулся Бедлоу, задыхаясь от гнева. Ему показалось, что Мюзертон постепенно побеждает, умно подводя его к тому, что нужно доктору.
Мюзертон снова повернул ручку контроля, и на экране укрупнился следующий отрывок документа: «И тогда клиент соглашается, что признаками проблемы являются...» Далее следовал список жалоб Бедлоу на свою жену.
— Таким образом, — продолжал психометрист, — вы сами видите, что то, о чем вы говорили, были признаками проблемы, а не самой проблемой. В чем заключается проблема, мы решаем, проводя анализ перед терапией.
Бедлоу вскочил с кресла.
— Ладно, значит вы думаете, что я не могу добраться до вас... Запомните, Мюзертон, я весьма влиятельный человек, а вы — не сам господь Бог! Я разнесу вас на куски, Мюзертон, и разнесу на куски весь ваш драгоценный Институт!
Мюзертон откинулся на спинку кресла и спокойно улыбнулся ему.
— Я рад, что теперь у нас все это записано, — холодно сказал он. — Это подтвердит наш диагноз, если будет передано в суд, относительно чего я весьма сомневаюсь.
— Диагноз? — воскликнул Бедлоу таким голосом, будто с ним только что кто-то заговорил на незнакомом ему языке... Будто Мюзертон заявил что-то абсолютно невозможное.
— Мы совершенно уверены, — кивнул психометрист, — что вы еще вернетесь сюда, Бедлоу. — Так случается почти всегда. Видите ли, вы — как и ваша жена — являетесь человеконенавистником. Вы боитесь своих собратьев, как прежде боялась она. Но вы выражаете свой страх по-другому. Вместо того, чтобы пытаться быть незаметным, скрываясь от всех, вы хотите, чтобы все боялись вас — боялись точно так же, как вы боитесь их. Вы просто хулиган. Вам нужна жена кроткая и покорная вместо того, чтобы она была женщиной умной, имеющей собственные желания. И все же достаточно странно, что вы не поняли, насколько любили свою жену, пока изменения не стали очевидными. Она больше не боится вас, но она по-прежнему вас любит — любит настолько, что хочет остаться с вами, несмотря на ваши страхи. Но вот в чем дело — вы хотите вернуть себе старую жену, и состоит эта причина в том, что вы просто боитесь всего нового. Принимая во внимание то, что прежде вас никогда не волновало нравитесь вы ей или нет, теперь вы смертельно боитесь ей не понравиться — не только по внешности или вашему поведению, но и в сексуальном отношении. Не стоит вам говорить, какой эффект это имеет на ваши отношения.