— Эй, умники, ничего если я сделаю несколько фотографий? — внезапно раздался громкий, скрипучий голос.
Оба землянина повернулись к задавшему вопрос. Это был турист, грузный, широкоплечий, очень загорелый — очевидно, колумбиец, который захотел навестить Памятник. Он размахивал стереоокуляром сложного устройства.
— Мы не против? — с сомнением спросил Амслер.
— Разумеется, нет! — ответил Кедрик. — Турист хочет сделать себе на память несколько снимков нас, урожденных землян. Почему же мы должны отказываться? Пусть у него будет представление о нашем примитивном, пасторальном пути развития.
Кедрик засмеялся, и через секунду к нему присоединился Амслер.
Колумбиец приблизился, направив на них камеру.
— И в чем соль шутки? — спросил он. — Что такого забавного?
— Да ничего, — с трудом выдавил Кедрик, продолжая смеяться. — Это просто очень старинная шутка. Вы бы не поняли ее суть.
— Я сам люблю пошутить, — добродушно сказал турист. — Ну ладно, это ваши дела. Вы не возражаете встать возле Памятника? Я хочу сделать прекрасные снимки, чтобы показать их потом дома.
The Shrines Of Earth, (Astounding, 1957 № 11).
СЧАСТЛИВЫЙ НЕУДАЧНИК
Рольф Деккер недоверчиво глядел, как худощавый, молодой наземник спускается по лестнице к лачуге Рольфа в Астрограде. У него нет ушей, не веря своим глазам, подумал Рольф. После пяти лет, проведенных в космосе, Рольф вернулся домой и оказался в странно измененном мире, который ему было трудно принять.
Появился еще один наземник. Этот тоже был маленького роста и производил то же самое впечатление хрупкости. Но у него, слава богу, были уши — и пара блестящих пятисантиметровых рожек на лбу. Да пусть меня вечно жарят на сковородке, подумал Рольф. Теперь я видел все!
Оба наземника были одеты в опрятные, инкрустированные золотом зеленые куртки, выглядевшие ужасно неуместно в грязном Астрограде, а волосы их были покрашены в светло-зеленый цвет, что соответствовало остальному облику.
Рольф глядел на них почти с полминуты, прежде чем они увидели его. Они тут же уставились на него, тот, что был без ушей, повернулся к своему товарищу и что-то ему зашептал. Рольф подался вперед, напрягая слух, чтобы расслышать его слова.
— ...красивый, не так ли? Это самый большой, которого я когда-либо видел!
— Эй, иди-ка сюда, — позвал рогатый мягким, нежным голосом, странно контрастирующим с хриплым ревом, к какому Рольф привык за время странствий по космосу. — Мы хотели бы поговорить с тобой.
Именно в этот момент из дверей лачуги появился Кенеди и захромал к лестнице.
— Эй, Рольф! — окликнул он. — Оставь эти создания в покое!
— Позволь мне сначала узнать, чего они хотят, ладно?
— Чего бы они ни хотели, это все равно закончится плохо, — прорычал Кенеди. — Скажи им, чтобы убирались отсюда, прежде чем я выкину их туда, откуда они явились. И пускай пошевеливаются.
Оба наземника встревоженно поглядели друг на друга. Рольф подошел к ним.
— Ему не нравятся наземники, только и всего, — пояснил им Рольф. — Но он не сделает ничего, лишь будет вопить.
Кенеди с отвращением сплюнул, повернулся и захромал обратно в лачугу.
— Я и не знал, что вы носите рога, — сказал Рольф.
Землянин зарделся.
— Новый стиль, — сказал он. — Очень дорогой.
— А-а, понятно, — сказал Рольф. — Я здесь новичок, только что вернулся. Пять лет в космосе. Когда я улетал, все люди выглядели одинаково, А теперь у вас вот рога.
— Это новая мода, — сказал безухий. — Теперь мы разные. Когда ты улетал, у власти были Приспособленцы и мода соответствовала им. Но теперь, как видишь, современные хирурги могут сделать почти что угодно.
Мрачная тень легла на лицо Рольфа.
— Что угодно?
— Почти что. Они не могут превратить наземника в астронавта, и не думаю, что когда-нибудь смогут.
— И наоборот тоже? — спросил Рольф.
Они захихикали.
— Какой же астронавт захотел бы стать наземником? Кто отказался бы от жизни среди звезд?
Рольф ничего не ответил. Он пнул кучу мусора на грязной улице. Действительно, какой астронавт? — подумал он. Внезапно он понял, что два хрупких наземника глядят на него так, словно он какой-то диковинный зверь. Вероятно, он весил больше их обоих и знал, что раз в шесть сильнее. Рядом с ним они походили на детей или на диковинные игрушки. Двумя ударами он сломал бы их хрупкие тела, как зубочистки.
— А где ты побывал? — спросил безухий.
— Два года на Марсе, год на Венере, год в Поясе и год на Нептуне, — ответил Рольф. — Нептун мне не понравился. Лучше всего было в Поясе, там мы летали на исследовательском корабле. На Церере мы сделали кучу денег. Половину из них я потратил на Нептуне, но еще много осталось в запасе, и вот теперь не знаю, что с ними сделать.