Он не стал добавлять, что вернулся домой недоуменный, удивляющийся тому, почему он астронавт, а не наземник, и осужден жить в грязном Астрограде, когда совсем рядом, на другой стороне реки, стоит Йавк.
Они смотрели на его потертую одежду, на грязную, сложенную из песчаника лачугу. Он жил в старинном доме, построенном четыре-пять веков назад.
— Хочешь сказать, что ты богат? — спросил наземник.
— Несомненно, — сказал Рольф. — Как и каждый астронавт. И что же? На что я могу потратить свои сбережения? Мои деньги лежат в банках на Марсе и Венере. По законам я не могу получить их на Земле. Поэтому я и живу в Астрограде.
— А ты когда-нибудь видел город наземников? — спросил безухий, оглядывая тихие улочки Астрограда, где перед домами, сложа руки, сидели здоровенные, суровые мужчины.
— Раньше я жил в Йавке, — ответил Рольф. — моя бабушка была наземницей, там она меня и воспитала. Но я улетел в космос и больше не возвращался туда.
Меня просто вынудили покинуть Йавк, подумал он. Потому что я не принадлежу к их виду. Я не похож ни на одного из них.
Оба наземника обменялись взглядами.
— Мы можем сделать тебе кое-какое предложение? — спросили они и вытянулись, затаив дыхание, словно знали, что их вот-вот побьют.
В дверях лачуги снова появился Кенеди.
— Эй, Рольф! Ты что, превращаешься в наземника? Отделайся сейчас же от этих малышей, пока у них не возникли проблемы.
Рольф повернулся и увидел нескольких астронавтов, стоящих на другой стороне улицы и с любопытством наблюдающих за ним. Он впился в них взглядом.
— Я делаю то, что хочу, черт побери, — крикнул он через улицу, потом повернулся к двум наземникам. — Ну а теперь валяйте, что хотели сказать.
— Я устраиваю вечеринку на следующей неделе, — сказал безухий. — Мне бы хотелось, чтобы ты приехал туда. Мы бы хотели послушать о жизни астронавтов.
— Вечеринку? — повторил Рольф. — Вы имеете в виду танцы, игры и все такое?
— Вам это понравится, — безапелляционно заявил наземник. — Мы все хотели бы, чтобы на нашей вечеринке были астронавты.
— Когда она состоится?
— Через неделю.
— У меня отпуск на десять дней. Ладно, — сказал Рольф. — Я приеду.
Он взял у наземника карточку, машинально взглянул на нее, увидел, что того зовут Кэл Квинтон, и сунул карточку в карман.
— Договорились, — сказал он. — Я приду.
Наземники тут же отправились к своему маленькому реактивному автомобилю, благодарно улыбаясь. Когда Рольф переходил улицу, другие астронавты провожали его холодными, недоуменными, пристальными взглядами.
Кенеди был почти так же высок, как Рольф, и еще более ужасен. Брови Рольфа были прямые и тяжелые. У Кенеди были массивные, нависающие, густые брови. Нос у Кенеди был давно уже сломан в какой-то драке в баре, скулы выпирали, лицо выглядело сильным и твердым. И что еще более важно, его левая нога была искривлена, и он стал хромым, без всяких надежд на помощь самых дорогих хирургов. Увечье он получил во время взрыва реактора три года назад и больше не мог работать на космических линиях. Так что его проводили на пенсию. В договор входило владение обветшалым, старым домом в Астрограде, который он превратил в пансион для временно проживающих астронавтов.
— И для чего тебе это надо? — спросил Кенеди. — Разве тебе было недостаточно общения с этими двумя наземниками, и ты хочешь пойти плясать на одной из них вечеринок?
— Отстань от меня, — пробормотал Рольф.
— Разве тебе нравится жить в грязи? Астроград — просто гетто, и этим все сказано. Наземники швырнули тебя прямо в навозную кучу. Ты для них даже не человек, а просто дрессированная обезьяна. И ты собираешься пойти и развлекать их? Я думал, что у тебя есть мозги, Рольф!
— Заткнись!
Рольф стукнул стаканом по столу, стакан подпрыгнул и полетел на пол, где благополучно разбился.
Девушка Кенеди, Лэни, вошла в комнату при звуке битого стекла. Она была высокая и сильная, с прямыми темными волосами и острыми скулами, которые выдавали в ней астронавта. Она тут же наклонилась и начала собирать битое стекло.
— Дурацкий поступок, Рольф, — сказала она. — Это будет стоить тебе пол кредитки. И нужно тебе так тратиться?
Рольф молча положил на край стола монету.
— Лучше скажи своему дружку замолчать. Если он не перестанет подкалывать меня, то я поломаю ему вторую ногу, и тогда ты сможешь носить его на руках, точно куклу.