- А как ты попала сюда? – задала я вопрос, который меня волновал.
- Через три года после того, как меня посадили началась война, да ты и сама это помнишь, когда это произошло. Меня родители учили быть патриотами, любить родину. Ну я пошла к начальнику на фронт проситься. Ну и в итоге меня позвали на эти курсы. А вместе со мной и этих….
- А что про них двоих? – задала я вопрос, который меня волновал больше всего.
- Они отвратительные! – в голосе Тамары просквозила неприкрытая ненависть. – Зоя занималась грабежами и разбоем. Моральных качеств у нее практически нет. За деньги она мать родную продаст. А Глафира еще хуже. В открытую действовать боится, еще бы, с ее росточком. Но действует со спины. У нее и прозвище-то крыса, - внезапно Меншикова зарыдала, закрыв лицо руками.
- Ты чего? – всполошилась я. – Что с тобой? – пересев поближе, я обняла ее, начала гладить по спине.
- Они хотят слинять отсюда, дезертировать - нервничая, Тамара перешла на тюремный жаргон. – Сегодня подходили ко мне. Говорят, что западло им пахать на красноперых, не воровское это дело. И меня хотят утащить с собой. А это прямая дорога в могилу! Тут если рыпнешься, мигом шлепнут! А если и не поймают, то все равно измена Родине. Тогда точно к стенке. А я не хочу, Мои родители воспитывали меня в любви к Родине. Если честно, я не знаю за что любить советскую власть, но я люблю своих родителей. И не хочу становиться предателем в их глазах. Они бы мне этого никогда не простили!
- Тамара, послушай меня, - отняла я ее руки от лица. – Я помогу, ясно? Завтра же мы пойдем с тобой к начальнику объекта, все расскажем, он поможет. А сейчас не плачь. Пошли спать. – От отца-военного я твердо усвоила следующее: доверяй своим командирам. Если есть проблемы – расскажи.
- Правда? – в голубых глазах Тамары появилось чувство надежды. – Ты не обманываешь?
- Сделаю все, что смогу. Честное комсомольское слово!
- Век тебе этого не забуду, - прошептала девушка. – Господа за тебя молить буду.
Я прикусила губу, не зная, как реагировать на последнюю фразу. Решив, что обдумаю ее позже, сказала:
- Сейчас пошли спать. Утро вечера мудренее.
Глава 6.
Утром, сразу после зарядки, ко мне подошла Тамара. Она была очень бледной, а глаза горели лихорадочным огнем. Одного взгляда на нее хватало, чтобы понять, что она сильно нервничает.
- Они собираются сбежать сегодня, - прошептала девушка, убедившись, что поблизости нет ее «подруг». – Ты правда мне поможешь?
- Сделаю все, что смогу, - ответила я честно. На самом деле говорила я увереннее, чем было на самом деле, потому что плана у меня не было.
К завтраку я вся извелась, хотя до него прошло не так много времени. Но небольшой план в голове родился. Мне нужно было посоветоваться с Йосей. Поговорить я решила с ним наедине, поэтому я решила дождаться конца завтрака и специально подгадала момент, чтобы пойти относить посуду вместе с ним.
- Мне нужно поговорить с тобой наедине, - обратилась я к Диме первым делом, стоило мне оказаться рядом с ним в относительном отдалении от тех, кто еще завтракал, благо кушать мы закончили одними из первых.
- Да я уж понял, - хмыкнул старший сержант и, увидев мой удивленный взгляд, пояснил. – Ты обычно так быстро не ешь, да и смотрела ты на меня много. Пойдем в курилку, минут пятнадцать есть, а потом мне в караул заступать.
Я молча кивнула, мы пошли на улицу за учебный корпус, где располагалась небольшая беседка, служившая курилкой. Благо там никого не было.
- Что случилось? – закурил самокрутку Дима. Я заметила, что курил он крайне редко, в отличие от Молчуна, который парил при каждой свободной минуте. Оглядевшись, я поведала то, что узнала от Тамары.
- Ну дела, - Йося выглядел озадаченным и сердитым одновременно. Я понимала, то, что я рассказала – не самые радостные новости. – Уверена, что не дезинформация?
- Она плакала, - пожала я плечами. – В таком состоянии врать не особо получается.
- Что ж, - докурил самокрутку Йося. – Жди меня здесь, я вернусь через минут пять, этого должно хватить.