«За самую неоднозначную ночь в моей жизни», — гласил текст записки, знакомым почерком.
Я улыбнулась и, наклонившись к цветам, вдохнула их тонкий аромат. Красивые.
Раньше мне никогда не дарили букеты.
Так странно и... приятно.
И перевернув матовую карточку, прочитала: «Жду тебя на завтрак. Надень что-нибудь более подходящее, чем халат и тапочки».
Я фыркнула.
— Надела бы, если бы было что надеть! — возмутилась я вслух. Листик пощёлкал пальцами привлекая моё внимание и добившись своего, указал на кровать. Я посмотрела туда и увидела множество пакетов с логотипами известных брендов.
Ого! И как я сразу не заметила? Открыв парочку, я увидела разнообразные платья, косметику, обувь и другие милые сердцу женщины мелочи. И, кажется, моего размера.
Когда это маг успел всё это приобрести?
Или, возможно, это стандартный набор на случай, если кто-то из его подруг задержится здесь до утра. Я помрачнела. Мда, неприятное чувство собственничества было для меня в новинку.
Когда же этот Родовой Источник меня уже отпустит? Что там говорил маг? Три дня. Ох! Надо дожить.
И встречаться с блондином тоже не стоит. Поем лучше на кухне. Или где там кормят людей, не желающих составлять компанию хозяину дома?
Мои размышления прервал стук в дверь. В комнату вошёл Картин Марик в сопровождении уже знакомых мне служанок.
8.
— Удивительно, юная леди, — с восторгом сказал Картин Марик после осмотра. — Вы полностью здоровы и больше не нуждаетесь в моём внимании! — И уже тише, почти шёпотом: — Как это возможно после такого-то истощения? И всё же это так удивительно...
Услышав эту новость, я очень обрадовалась.
Прощайте, горькие настойки и безвкусные каши — я не буду по вам скучать!
Я поблагодарила лекаря и пообещала, что теперь буду встречаться с ним только по радостным поводам.
Пока лекарь осматривал меня, молчаливые служанки приводили в порядок мою комнату. Они были несколько удивлены, увидев на кровати мягкое сооружение из пледов и подушек.
— Я замёрзла ночью, — пожала я плечами, отвечая на недоумение одной из них, кажется, её звали Мариника. Она была юной, не старше меня, и, в отличие от своей более взрослой коллеги, проявляла хоть какие-то эмоции.
Когда лекарь ушёл, я заметила на кровати два комплекта одежды. По-видимому, мне предоставили несколько вариантов для завтрака на выбор.
При этом Мариника молча боролась с Лисом, перетягивая с ним какую-то кружевную тряпицу. Вероятно, он тоже решил помочь мне с выбором подходящего наряда и поучаствовать в создании моего образа. Артефакт одержал победу в споре и с триумфом вернул предмет, из-за которого возник конфликт с сотрудником обслуживающего персонала. Он положил его поверх голубого платья, аккуратно расправив многочисленные шнурочки.
Я пригляделась.
О-оригинально...
Возрождённый предложил мне надеть поверх платья прозрачный кружевной бюстгальтер, чтобы, так сказать, сразу показать товар лицом.
Действительно, долой устаревшие правила, да здравствует свобода!
Мариника прыснула от смеха и закашлялась, стараясь скрыть его, а старшая служанка нахмурилась.
Лис, не понимая такого поведения общественности, заметался и, убрав голубое платье, предложил к довольно откровенному бюстгальтеру не менее вызывающую красную юбку, которая, по моему мнению, была больше похожа на прозрачный шарф.
Кашель Мариники усилился, переходя в хрюкающий, а брови на лице её коллеги поползли вверх.
Мда... Современное консервативное общество очень строго к начинающим дизайнерам и не приветствует новаторские идеи.
Я вздохнула и решила пресечь в зародыше назревающую в мире высокой моды революцию и обратилась к служанкам:
— Я не пойду на завтрак, принесите мне, пожалуйста, его в комнату.
Те переглянулись, и старшая, взяв слово, возразила:
— Но ведь Картин Марик уже разрешил вам выходить из комнаты. Вы совершенно здоровы и можете присоединиться к завтраку.
— Молодой хозяин ожидает вас, — с улыбкой добавила Мариника в уверенности, что ожидание самого хозяина владения заставит меня передумать и начать собираться.
Я же нахмурилась, скрестила руки на груди и покачала головой.
— К сожалению, я вынуждена отказаться от приглашения. Прошу, передайте Кайзору мои самые искренние извинения.
Увидев, что мой отказ не произвёл на них должного впечатления, я добавила убедительности своей просьбе:
— У меня это, голова болит.