- А должны были? – изобразил удивление Франциск.
- Безусловно! Мы бы постарались подготовить приём, достойный Вашего величества, - льстивым тоном проговорила женщина, заискивающе заглядывая королю в глаза.
- Вы достаточно постарались, - поморщился король, наблюдая как брат оттирает кровь с перчаток, - Гораздо больше, чем должны были. Видимо, очень хотели, чтобы я поспешил, - и брезгливо ухмыльнувшись, ехидно поинтересовался: - Сколько смертных приговоров мне нужно подписать в благодарность за такую трогательную заботу?
- Ваше величество! Кто бы что ни говорил это гнусная клевета, распространяемая недоброжелателями нашего достойного заведения! – пафосно заявила директриса.
- Брат, ты слышал? Эта баба назвала твоего сына и моего наследника (последнее король выделил особо) лжецом.
- Слышал, - отозвался герцог, - и даже слишком хорошо. Ещё немного – и я забуду, что бить женщину недостойно мужчины.
- Думаю: я смогу решить эту маленькую проблемку, брат, - хищно оскалившись, Франциск ловко схватил директрису за волосы. - Послушай, тварь: этот мальчик, которого ты приказала вышвырнуть отсюда, а теперь обвиняешь во лжи, мой племянник и будущий король. Мне напомнить, что бывает за покушение на членов королевской фамилии?
- Не надо, Ваше величество! – истошно завизжала женщина. - Это недоразумение! Мы не хотели ничего дурного…
- Неужели? – король посмотрел на неё, как на насекомое, и отшвырнув от себя, демонстративно отряхнул перчатки. – Тогда сделай так, чтобы через пять минут здесь стояли все, кто находится в этой твоей поганой школе, иначе через шесть я пойду искать сам - и вам это очень не понравится…
- Да-да… Конечно, Ваше величество, сейчас же всё исполним.
- Скажи-ка, Джордж, - спросил король, с любопытством разглядывая ссадины на лицах подошедших охранников, - сколько этих героев понадобилось, чтобы твоя одежда приобрёла столь экстравагантный вид?
- С начальником – шестеро, - проворчал мальчик и, покраснев, опустил глаза. – Я виноват, дядя. По-видимому, я учился недостаточно хорошо, чтобы суметь защитить свою сестру.
- Ты ни в чём не виноват, мой мальчик, - король ласково обнял племянника за плечи. – Не каждый взрослый мужчина сможет справиться с превосходящей силой противника, а ты ещё очень юн.
- Я научусь, дядя, обязательно… И никому больше не позволю обижать мою семью!
- Конечно, научишься, Джордж, а пока позволь мне с твоим папой навести здесь порядок, это ведь и наша семья тоже.
- Только пока я не вырасту, - улыбнулся мальчик.
- Вот что, храбрецы, - король перевёл взгляд на охранников - и теплота в его взгляде сменилась вечной мерзлотой. – Забираете своё барахло, и завтра к девяти утра являетесь во дворец к Клоду. Он отправит вас в каменоломни. На десять лет. Кто не явится – повешу за государственную измену. Всём понятно?
- Да, Ваше величество… - простонали охранники.
- А теперь пошли вон с моих глаз, - рявкнул король. – Шьен! Выпустишь.
- Разумно ли их отпускать, Ваше величество? – спросил подошедший Клод – высокий мужчина с чёрными волосами, стянутыми на затылке в низкий хвост и извилистым шрамом на левом виске. – Вдруг всё-таки сбегут?
- Не будем жадничать, Клод, - ответил Франциск. – Мои подданные тоже любят поразвлечься. Если они таки сбегут – я объявлю сезон охоты. Посмотрим, насколько хорошо они умеют бегать.
- Вы – страшный человек, Ваше величество, - восхищённо глядя на своего короля, проговорил гвардеец.
- Видимо недостаточно страшный, если некоторые позволяют себе вытворять подобное под самым моим носом, - грустно отозвался король.
Тем временем двор Школы постепенно заполнялся людьми, вот только среди нескольких десятков устремлённых на них глаз не было одних-единственных ярко-голубых, ради которых всё это и затевалось. Наконец, снова появилась директриса и льстиво-заискивающим тоном объявила:
- Все явились, как вы и приказывали, Ваше величество.
- Вы издеваетесь? – не выдержал герцог. – Где моя дочь?
- Так вот же она! – радостно отозвалась женщина, выводя из толпы учениц Габриэль. – Ваша дочь – гордость всей школы, такая умница, такая старательная…
- Где моя Жаннет?! – прорычал Арман, сжимая кулаки. – Если мне сейчас же не отдадут мою дочь – я порву тебя, тварь, голыми руками!