– Дальше, – Ксавье перелистнул несколько страниц, – Селеста Паради. Все уверены, что мать заставит её записаться, хотя Селеста никогда к Играм не готовилась и не проявляла никакого желания участвовать. Но она ловкая и быстрая, отлично управляется с кинжалами и луком. Да и говорят, что она не просто хитра, а по-настоящему коварна и характер у неё отвратительный. Будь с ней осторожна.
Фото: высокая девушка со светлой кожей, светлыми волосами и надменным лицом. Над пухлыми губами родинка. Афира едва успела её разглядеть, а Ксавье уже снова листал каталог. Похоже, ему всё это уже надоело.
– Валери и Вивьен Бланкары. Дальние родственники Локонте, кстати, но те родства не признают. Хорошие бойцы, Турнир они точно пройдут, да и первый этап тоже. Хотя бы один из них, так что лучше тебе о них знать.
Афира едва успела увидеть двух широкоплечих молодых мужчин, с одинаковыми улыбками и светлыми кудрями, а Ксавье уже листал дальше.
– Так, вот эта дамочка заслуживает упоминания. Мариз Дане – на редкость противная особа и жуткая зануда. Род Дане ведёт своё начало от прославленных охотников за ведьмами. Их услуги давно уже не нужны, но говорят, что у них из поколения в поколение передаётся какое-то тайное знание. Мариз – мастер приёмов, которые многие назвали бы нечестными. С ней всегда нужно смотреть в оба и держать ухо востро.
На этот раз Ксавье позволил ей рассмотреть фотографию как следует. Миниатюрная девушка с мелкими чертами лицами и мелкими светлыми кудряшками смотрела прямо в камеру, твёрдо и не улыбаясь.
Ксавье потёр виски и вздохнул.
– Ладно, ещё парочка и, думаю, закончим. Итак, это Ланс Лешевалье – он маг крови и отличный охотник, из чего вытекает, что он замечательно обращается с луком и копьём, а ещё метательными ножами. У него острый глаз и он находчивый и, насколько знаю, ему не чуждо благородство, так что с ним можно было бы объединиться.
С фото на Афиру смотрел юноша с коротко стриженными тёмными волосами и морщинками в уголках глаз. Это показалось ей странным, он ведь был очень юн.
– Дезире Жаккар, – Ксавье в последний раз перелистнул несколько страниц и нахмурился. – Самоуверенная девица из давным-давно обедневшего рода. Приехала в Мертон совсем недавно и объявила о своём желании присоединиться к Играм. Насколько я слышал, многие из других участников над ней потешаются и о её слабых и сильных сторонах ничего не известно. Вполне может быть, что она ничего из себя и не представляет, а может, и нет. Тёмная лошадка.
Он захлопнул каталог и откинулся в кресле.
– Фото нет, очевидно, семья уже несколько лет не присылает их.
Афира внимательно проговорила про себя всё, что только что узнала. Потом ещё раз, чтобы убедиться, что запомнила. Хорошо. Теперь она чувствовала себя подготовленной. Знать бы ещё, что будет после Турнира. Стоит поискать записи о предыдущих играх, в библиотеке наверняка есть. Лайза должна помочь.
Афира перевела внимательный взгляд на Ксавье и, наконец, задала вопрос, всё это время вертевшийся на кончике языка.
– Откуда ты всё это знаешь?
Тот многозначительно похлопал по каталогу и важно заявил:
– У меня свои источники.
И тут рассмеялся, не успела она и слова вставить.
– Да это всем кругом известно, Афира! За жизнью дворянства всё королевство следит, для людей это развлечение. И особенно во время Игр. Я же говорил, помнишь? Они даже из записи устраивают целое представление, а потом болеют за своих любимчиков, как на кроличьих бегах или скачках.
Афира кивнула. Потом посмотрела на каталог и неуверенно спросила:
– Как часто их выпускают? Информация ведь быстро устаревает, верно?
– Каждый год. Представляешь, каждый год сниматься для того, чтобы простолюдины обсуждали, как ты похудел, потолстел или что тебе не идёт новая причёска, а платье, которое ты выбрала для фото – ужасно. – Он усмехнулся. – И сравнивали тебя с кучей подобных аристократиков.
Что ж, с этим она была согласна. Афира бы такой жизни не выдержала. Некоторые правила этикета приводили её в ужас, а большая их часть казалась абсолютно бесполезной и ненужной. А тут ещё всё население Сосновых Островов пристально следит за тобой, рассматривает твои фото, а те, кому ты не нравишься, ждут, когда ты оступишься.