- Не знаю, не видел.
Луч фонарика опустился, и теперь Рачек мог различить в полутьме лицо Соломина, стоявшего на две ступеньки выше от него.
- Макс! – крикнул он кому-то из находящихся наверху. – Быстрее машину сюда! И передай Горбелидзе: серый «Ситроен», сорок один – шестьдесят три. Пусть перекроют дороги.
Он повернулся к Рачеку.
- Давай наверх, к нашим.
- Сейчас, - ответил Рачек и покачнулся.
- Эй-эй-эй, чего это ты? – встревоженно наклонился над ним Соломин. – Ранен, что ли?
- Нет, - огрызнулся Рачек, - просто так спустился сюда. Полежать у водички.
- Давай помогу.
- Не надо, - проворчал Рачек. – Ерунда, мне кажется. Прошло под шкурой, ничего не зацепило. Не ахти стрелок попался, на моё счастье. Хотя под таким углом…
- На эту пальбу мы и подоспели, - сообщил Соломин. – Правда, не совсем уверены были. Мы ведь стояли с той стороны.
Рачек только засопел от злости на себя. Соломин тоже замолчал, погрузившись в невесёлые размышления.
Их встретили наверху. Рачеку помогли забраться в микроавтобус, несмотря на его протесты и раздражение от столь назойливой опеки. Все расселись по местам.
- Ну что? – спросил Соломин у одного из своих людей.
- Пока ничего, - покачал головой тот.
- «Ситроен» – марка заметная. Неужели ничего?
Мужчина лет тридцати двух-тридцати трёх, с коротко стриженными светлыми волосами, пожал плечами.
- Горбелидзе передал ориентировку всем постам. Ни один из них пока не сообщил о прохождении этой машины.
- Говно дела, - заметил кто-то.
Соломин метнул взгляд в ту сторону и набросился на водителя:
- Ну, что стоишь? Поехали!
«Вэн» рванулся с места, как выпущенный из пушки снаряд.
- Куда едем, Артём Константинович? – осведомился водитель.
- В Пироговку, - ответил Соломин. - Завезём этого… раненого, и к нам. Нужно немедленно собрать всех и наметить план действий.
Рачек слушал их реплики вполуха, погружённый в невесёлые размышления. С ним уже никто не считался, ни люди Гриценко, ни бывшие коллеги из «Ягуара». Даже противника он перестал интересовать. Его вывели с поля, как неудачливого игрока. Казённое словосочетание «отработанный материал», вот это про него.
Микроавтобус остановился у приёмного отделения четвёртой городской больницы имени Пирогова.
- Сидите здесь, - приказал своим подчинённым Соломин, выходя из машины и ожидая, пока следом за ним выберется Рачек. Затем он, не оглядываясь, двинулся к двери, над которой висела длинная лампа дневного света с надписью «Приёмное отд.», выведенной красной краской.
- В доме кто-нибудь остался? – в спину ему спросил Рачек. Он двигался следом, стараясь ступать уверенней и не обращать внимания на то, как его пошатывает.
- Конечно, - бросил Соломин.
- Пусть подгонят сюда мои «Жигули», - попросил его Рачек.
Тот буркнул что-то неразборчивое и потянул на себя входную дверь.
Женщина средних лет, в халате и шапочке, подняла к ним лицо с красными воспалёнными глазами, в которых плескалось мучительное желание спать.
- Что у вас? – вяло спросила она.
- Огнестрел, - ответил Соломин, в то время как Рачек опускал своё грузное тело на продавленную коричневую кушетку.
Медсестра безразлично посмотрела на них, в её взгляде ничего не изменилось.
- Мы должны сообщить, - медленно сказала она и ещё медленнее протянула руку к телефону.
Рачек подумал, что, наверное, в этом промежутке ей обычно сообщали, что звонить никуда не нужно и подкрепляли сообщение весомой купюрой.
- Сообщайте, - так же безразлично сказал Соломин и добавил. – Только сначала вызовите врача, а потом звоните хоть во все колокола.
- Дежурный врач на обходе, - заученно произнесла медсестра.
- В третьем часу ночи? Я сейчас буду смеяться, - зловеще пообещал Соломин и немного добавил в свой тон бандитской нагловатости пополам с нетерпением. – Ну-ка, пулей за коновалом! Я сказал! Живо!
Подобная манера обращения несколько проняла дежурную, и она, кудахча себе под нос, выползла из-за стола и отправилась на поиски врача в необозримые дебри больницы.
Соломин постоял, выстукивая пальцами по крышке стола, и повернулся к Рачеку.
- Ты как? – спросил он.
- Ерунда, - ответил Рачек.
Действительно, кровь уже почти не текла, ранение и впрямь оказалось пустяковым.
- Ну-ну, - сказал Соломин, - держись. Недолго тебе осталось… Да и мне тоже.
- Что, хозяина боишься? – спросил Рачек.
- Я не боюсь, - спокойно сказал Соломин, - я знаю. Впрочем, ты то ещё, может, и проскочишь, а вот мне придётся за всё ответить.
Он посмотрел на Рачека так, будто хотел что-то добавить, но промолчал и лишь махнул рукой.