- Я в себе уверен, но если тебе будет спокойней, то попытаюсь временно куда-то перевестись или что-нибудь ещё придумать, чтобы мы с ней не пересекались. Уволить я её не могу. Честно говоря, даже если бы имел такие полномочия, всё равно бы не получилось, она ничего не сделала. Моя должность выше, и я старше, в современном мире эта история будет расцениваться как харассмент и месть обиженного мужика несчастной девушке за отказ.
Павел говорил толковые вещи. Увольнять чужую протеже, без нареканий исполняющую свои обязанности, опасненько.
А ещё он же не урод какой-нибудь, чтобы без достойного обоснования лишать работы девушку, ставшую жертвой его обаяния. Достойный повод её послать и потребовать держаться подальше от его жены – есть, но для увольнения он не подходит. А то, что она пришла к Юле и всё рассказала…. Так за честность казнить нельзя.
Но знаете что?
Херня это всё.
В жопу такую честность!
- Думаешь, меня сейчас больше всего волнует твоя работа?
- Не знаю. Я сглупил, мне стыдно, я надеялся, что ты никогда об этом не узнаешь. Я хочу облегчить для тебя всё, - ответил муж. - Прости меня.
Юля этого терпеть не могла.
Мало того, что муж предал, и она разочаровалась в своей мудрости и интуиции, так её ещё и просят простить.
Безусловно, Паша виноват, но эта его просьба теперь и на неё навешивает обязательства. Когда близкий искренне нуждается в чём-то, ты должен ему помочь. Если он нуждается в прощении, то простить.
А ей хотелось не прощать, а кричать, истерично смеяться и, запрокинув голову, спрашивать у кого-то или чего-то: «Почему и за что?».
- Вся вина на мне, я сделаю всё, чтобы это исправить, - сказал правильные слова честный Паша.
Вот только не поздно ли он спохватился?
Снова не свидание
Вернёмся в настоящее.
Не свидание с Вовой закончилось договором сходить куда-нибудь ещё раз.
Чтобы проветриться и окультуриться в приятной компании, потому что они оба признали, что сидеть в кинозале, на скамейке у фонтана и за столиком в кафешке в одиночестве – зрелище печальное. Не для себя, а в глазах окружающих.
- Пусть думают, что хотят, у меня всё нормально, - сказал Вова.
- И у меня, но не хочется, чтобы рассматривали и тем более подсаживались рядом, - понимала и разделяла его мнение Юля.
Определённой даты и вида мероприятия, на которое они пойдут, оговорено не было, но всё равно это какие-никакие планы, так что жизнь била ключом, и инцидент с соседом не заставил её забиться в норку, долго зализывая рану.
Да, отношения Данила и Леры напомнили ей о неприятных моментах из собственного прошлого, но она смогла откреститься от чужой проблемы.
На начало лета расклад был такой: в соседях у неё имелся лживый женатик, с которым она рассталась, в хороших знакомых брат мужа подруги, а она была одинока. Не в том смысле, что плакала от тоски и нуждалась в мужском плече, а в том, что свободна и никому ничего не должна.
С соседом она удачно не пересекалась, хоть специально и не пыталась его избегать, то ли случай их больше не сводил, то ли он сам старался не показываться ей на глаза, а с Вовой повода пообщаться не случалось.
Не случалось, пока через две недели после выставки он ей не позвонил с предложением пойти на концерт.
И это снова было не свидание. Тут даже уточнять, спрашивая, не потребовалось.
Не может приглашение на свидание начинаться с рассказа о том, что:
- … мы с мамой собирались хор послушать, билеты в мае купили, а тут у неё, кхм… Она у нас женщина умная и ещё не старая, ей это посоветовали и скидку дали. Она пошла в салон на какую-то процедуру, где лицо чем-то мажут для омоложения. Позавчера сходила, насколько я понял, её там как-то поскребли, - описал он процедуру пилинга. – Предупредили, что 24 часа лицо лучше не трогать, чтобы кожа восстановилась. Но восстановление затянулось, краситься нельзя, и с корками на концерт мама не идёт. Не хочешь сходить со мной, чтобы билет не пропадал?
Разве это можно считать свиданием?
Сомнительно, что взрослый мужчина будет выдумывать такую историю с приписыванием мамы, чтобы пригласить куда-либо понравившуюся даму.
- Давай, - взяв пару секунд на раздумья, ответила она. - Когда?
- Начало через три часа, заеду за тобой пораньше, чтобы мы не опоздали.
Отменять своё согласие Юля не стала, но самолюбие царапнуло, что он позвонил только сейчас.
Был уверен, что она торчит дома без каких-либо планов, раз не позвонил раньше?
До последнего рассчитывал, что мама передумает?
Или она не первая из запасных вариантов, и он с самого утра по записной книжке шёл, звоня всем подряд, и только после полудня дошёл до её контакта?