- К тому же, - продолжал король, разгорячившись, - лорд Роберт мой хороший друг. Я могу ему доверять.
- Но матушка права, отец, - вступилась Лилиан. На секунду почудилось, что в выражении ее лица появилась брезгливость к собственному отцу, - леди Мирна просто не хочет жаловаться. А вот графини Рэльс едва ли относятся к ней с тем же пониманием.
Мирна заметила, что король с трудом сдерживался, чтобы не закатить глаза.
Кажется, он воспринял все это, как глупый и бессмысленный женский конфликт.
- Прошу прощения, Ваше Величество, - когда возникла пауза в разговоре, в него встрял усатый гвардеец, - вам пора открыть турнир, и… - он опять странно глянул на Мирну, - мне необходимо оставить вас ненадолго.
Король устало вздохнул, вяло махнул рукой и выговорил, впрочем, с пониманием:
- Конечно. Иди, Бродерик. Я без тебя не пропаду, - затем он подошел к дочери, взял ее за руку и попросил, - поговорим обо всем позже. Сейчас нас ждут подданные.
Лилиан, хоть и выглядела раздраженной оттого, что отец, как обычно, не уделяет внимания действительно важным вещам и совершенно не понимает, как на самом деле важна сейчас княгиня, согласилась отложить разговор.
Мирна облегченно вздохнула. Передышка пришлась кстати. Теперь у нее есть время обдумать, что и как говорить королю.
Слуги распахнули тяжелые атласные шторы, которые доселе скрывали ложу от прохладной улицы. По лицу вдарила свежесть, и оно перестало гореть, но вскоре стало зябко и княгиня поежилась.
Ложа располагалась на возвышении в отдельной башенке. Отсюда виднелась и площадь для состязаний, и накрытие широким белым тентом зрительные места. Людей было немного, но они так широко друг от друга сидели (ведь благородным не к лицу тесниться), что арена оказалась довольно длинной и крупной.
Тут же в голову пришла мысль: видно ли, что рядом с королевской семьей, прямо в их ложе расположилась северянка-дикарка? И если видно - как это повлияет на мнение двора? Что подумают Рэльсы?
Мирна не бралась предсказывать.
Кристоф, как и на балу, произнес приветственную речь. Кажется, выступать ему очень нравилось. Потом Лилиан сказала пару слов, она не распылялась и не увлекалась, как отец, говорила четко, лаконично, уверенно, как настоящий самодержец.
После этого турнир посчитался открытым.
В стародавние времена рыцари сражались за сердце принцессы, но так как единственная дочь короля уже выходила замуж, решено было, что каждый из участников выйдет на бой во имя прекрасной дамы, которую он сам, конечно же, выберет.
Придворные пребывали в ужасном волнении. Молодые леди дрожали в нетерпении, жажда, как молодые господа будут сражаться во имя них. Родители же беспокоились, как бы ни случилось скандала, когда легкомысленные джентльмены примутся разбрасываться своими симпатиями.
И, кажется, в течение турнира действительно случилось несколько сенсационных признаний. Мирна почти ничего не знала о других придворных, доселе она слышала сплетни только о самой себе, но Лилиан объясняла ей, когда происходило нечто из ряда вон выходящее.
Джозеф же старательно рассказывал княгине о самом соревновании, он неплохо знал историю турниров и разбирался в современных правилах. Мальчик явно этим увлекался. К своему облегчению от принца Мирна узнала, что сейчас бои проводились с облегченными турнирными копьями и крепкими доспехами. Участники рисковали получить неприятный ушиб или даже легкую травму, но серьезные увечья им не грозили. Если не брать в расчет, что при тех или иных обстоятельствах даже спуск с лестницы может обернуться несчастным случаем.
Лилиан, кажется, не нравилась его болтовня, она не упускала возможности перевести внимание княгини на себя, и той в какой-то момент почудилось, что ее разрывают на половинки, как игрушку, которую никак не удается поделить двум детям...
Но король, видно, был искренне благодарен, что Мирна внимательно слушает Джозефа и воспринимает его слова всерьез. В отличие от королевы и принцессы, он смотрел на принца с обожанием.
- Княгиня, - когда мальчик вдруг вскочил с места, чтобы поглядеть, как готовятся соперники к новому бою, и между Мирной и Кристофом осталось лишь пустое кресло, король к ней обратился, - если у вас и вправду есть какие-то проблемы с Рэльсами… Не бойтесь мне сказать. Ваш отец тоже был моим другом, его смерть… - Кристоф помрачнел, - она была ударом и для меня. Я хотел бы помочь вам и хотя бы отчасти искупить вину за то, что не смог помочь ему.