- Первый наш тан Дурхама был лютый. Старый вояка, мужиков сек почем зря, сына своего всю жизнь кошмарил. Вот тот и вырос дерганным. Хотя человек, повторюсь, был хороший. К людям добрый. Да только несчастный. Жену как потерял – все у него из рук повалилось. Разорился сильно и, так сказать, не выдержал. Повесился, это правда, - сказав это, хозяин замолчал. И жена его со служанкой перестали перешептываться, и даже старший из сыновей похмурел.
- Только дочь его сейчас из Голдисов и осталась, - после непродолжительной паузы проговорила хозяйка, печально отворачиваясь.
- Хорошая девушка, - ее супруг кивнул и снова посмотрел на Грегора, - но ее сейчас здесь нет. Слышал, ее к королю на попечение увезли. Так что если вам, господин, нужны Голдисы, придется разворачиваться в столицу.
- Нет, я… - Грегор вздохнул, - мне это не нужно.
Он задумался. Странно, но на протяжении всего пути ему и не пришла в голову мысль, что дорога заведет его в родные земли Мирны. Вот так ирония. Он бежал от нее, а очутился в месте, где все буквально пропитано ее присутствием!
Люди здесь ее отлично знают. Она могла ходить по этим дорогам. Ездить верхом по этим полям. Жить где-то здесь, совсем рядом.
- И где… - граф Фаулз не понимал, зачем спрашивает, но не мог себя остановить, - где жили Голдисы до… трагедии?
- Да тут, дальше по дороге, - хозяин станции качнул плечами и пальцем указал в сторону двух покатых холмов, - ближе к границе. Но усадьба их стоит там совсем пустая. Никого нет, даже слуг.
- Далеко? – Грегор задумчиво уставился в ту сторону. Сколько времени уйдет, чтобы доехать туда? Может, он посмотрит на дом Мирны... Хотя бы издалека?
- Нет. Где-то час езды верхом, - вдруг хозяин нахмурился. Недружелюбность, которая на время разговора пропала, вновь отразилась в его глазах, - а вам на что все это?
- Ни на что. Не думайте об этом, - отмахнулся граф Фаулз.
Но северянина это не успокоило. Кажется, он даже слегка завелся:
- Приезжаете тут вдруг. Расспрашиваете... Подозрительно ведете себя, как говорится.
- Я не... - уж начал Грегор, как вдруг ощутил непривычное бессилие.
Взглянув прямо на своего собеседника, он вдруг пришел к неутешительному выводу: как тут ни изворачивайся, как ни строй из себя мрачного и опасного типа - ничего не пробьет этого простого и грубоватого северянина. Вероятно, это еще и рассердит его... Но что тогда делать? Говорить правду? Совсем не в его стиле... Однако чутье подсказывало, что иначе он нарвется. Вполне возможно, что и на кулак. Этим людям явно плевать на его происхождение.
- Я знаком с княгиней Мирной, - признался граф Фаулз.
Глава 26 - 3
Жена хозяина резко выдохнула и сложила у груди ладони:
- Боги! И как она там? - спросила она взволнованно.
Грегор оторопел. Если сказать правду, они расстроятся. Но неправду эти люди могут раскусить и сделаются тогда еще более враждебными.
С другой стороны, что ему с того? Ему же всегда было плевать на людей! А тут вдруг он печется, что они подумают. Не оттого ли... Не оттого ли, что это люди княгини?
Конечно оттого!
Пришлось прийти к неутешительному заключению: он болен сильнее, чем предполагал.
- Ей приходится несладко, но она очень сильная, - выговорил Грегор осторожно, стараясь отследить реакцию собеседников. Однако внимательности мешали собственные чувства. Ладони у него почему-то вспотели, а на сердце стало тяжело.
- Мы все молимся за нее, - проговорил хозяин негромко, - она замечательная девушка. И как говорится, будет замечательной госпожой. Дома ее очень все ждут.
Грегор не думал, что его могли бы тронуть такие слова. Но они тронули. Возможно, оттого что он думал о Мирне так же. А, может, потому что это было сказано с такой теплотой и искренностью, какую, пожалуй, он не встречал в людях всю свою жизнь.
Его зрелость и молодость прошла среди аристократов и политиков, вечно ведших подковерные игры.
А детство - в театральном закулисье среди актеров и артистов, для которых игра и обман их ремесло.
Здесь он чувствовал себя совсем не в своей тарелке. Святой! Что же ждать от Ивтана?