Кожомкул довел сказку до того момента, когда главный герой спускается под землю, чтобы расправиться с ведьмой, и остановился.
— Ты меня слушаешь, сынок?
Мальчик не ответил.
— Устал, бедняжка, — прошептал отец. Осторожно подняв сына на руки, он отнес его на постель во дворе под навесом.
Утренний сон до того сладок, что Эркинбек никак не может открыть глаза, ему кажется, что он и спит и не спит. А солнце уже давно показалось из-за гор. С кем это отец перешептывается? Женский и как будто бы давно знакомый Эркинбеку голос... Кто же это?
— ...Мы все понимаем твое горе и глубоко тебе сочувствуем. Но где это видано, чтобы вслед за умершим человеком умирал и другой? Дома сплошной беспорядок. И за сыном некому смотреть, исхудал, оборвался...
«А, это, кажется, тетя Ырыс, двоюродная сестра отца».
— Ну, что же ты молчишь? — продолжает теребить отца тетя Ырыс.
А отец почему-то не отзывается, не хочет, видно, разговаривать. Нет, кажется, заговорил...
— И полгода не успело пройти, а ты уже требуешь, чтобы я женился на другой. Кому может понравиться мой поступок, как ты думаешь? Ты лучше не торопи, дай все хорошенько обдумать.
— Пока ты будешь думать, вся вода в реке утечет. Кго меньше думает, тот больше делает. Когда все хозяйство прахом идет, думать не приходится. Посмотри, какой у тебя грязный воротник, смотреть тошно. Посуда лежит немытой. Тебе-то что, ты вольная птица, все время в поле, а Эркинбек без тебя здесь и недоедает и недопивает. Не ровен час, вдруг заболеет?
Послышался тяжелый вздох отца.
— Вот я потому и стою на своем, что не хочу заставлять страдать Эркинбека. Сама знаешь, какой у него характер. Он до сих пор не верит в то, что мать умерла, и продолжает искать ее. И вдруг в доме совершенно посторонняя для него женщина берется за ту самую посуду, которую мыла его мать, за ту постель, которую она стелила. Как он все это перенесет? У меня голова кругом идет от этих мыслей...
Так вот оно что!
Теперь Эргкинбеку все ясно. Тетя Ырыс упрашивает отца жениться на другой. Понятно, понятно...
— ...Какой же ты все-таки бесхарактерный, вялый мужик. Ведь все равно рано или поздно придется тебе на ком-то жениться. Я тороплю тебя лишь потому, что Айша — женщина умная, хозяйственная, с людьми обходительная. Недаром же ее руки добиваются многие. А упустишь — не вернешь.
— Все это верно, конечно, от женитьбы никуда не денешься, но все же...
Не успел Кожомкул произнести эти слова, как Эркпнбек вдруг вскочил с постели и горько расплакался. Но взрослые даже не стали его успокаивать, уверять, что это, мол, они шутили. Они поняли, что поддельными словами и притворством им не утешить мальчика, не унять его слез, заструившихся из самого сердца.
Эркинбек никак не ожидал по отношению к себе такой жестокости. А особенно от отца. Ему даже казалось, что отец провинился перед ним и должен сейчас же попросить прощения. Но отец продолжал почему-то сидеть молча, в подавленном состоянии. И даже не успокоил сына, хотя бы самыми обычными словами: «Брось, свинок, не плачь, все будет хорошо».
«Неужели он и в самом деле готов жениться на какой-то Айше?» — с ужасом подумал мальчик и еще сильнее принялся плакать. А отец как будто и не замечал ничего. Тогда Эркинбек бросился к отцу и начал трепать его за уши.
— Ты отца оставь в покое‚ — сурово остановила его тетка Ырыс. — Он здесь ни при чем. Можешь трепать сколько угодно меня. Раз уж ты такой забияка, так готовь кушать своему отцу сам, стирай на него белье.
— Ну и буду все делать сам. В дом нашей мамы никого не впустим‚ — встал в воинственную позу перед теткой мальчик.
— Правильно, сынок, никого, — поддержал сына Кожомкул.
Ырыс не стала их слушать. Ушла на кухню и вынесла оттуда молоко в мисках и лепешки в салфетке.
За завтраком никто не проронил ни слова. Правда, Эркинбеку не сиделось. Он все порывался что-то сказать, но так и не выдавил из себя ни звука.
Потом отец оседлал коня, сказал сыну: «Приеду поздно»‚ — и тронул поводья. Эркинбек по старой привычке долго шел вслед за отцом, провожая его на работу.
А когда они отошли от дома уже достаточно далеко Кожомкул придержал коня, погладил сына по голове и сказал:
— Ну, иди домой, озорник. Там тетя Ырыс наводит порядок в нашем доме, так ты ей помогай, — и поехал дальше.
Над селом уже поднялось солнце, Отогнав своих коров и овец в стадо, жители уходили на работу. Эркинбек поспешил домой. По пути ему повстречался Кемел, гнавший свою рябую корову в стадо.
— Эркин, пойдем сегодня играть в поле, а? — сказал он, примирительно посмотрев на друга. Эркинбек не забыл, как Кемел вчера не послушал его, и насупил брови.