— Никуда я не пойду, — сказал он и, резко повернувшись, пошел к дому. Навстречу ему Ырыс выгоняла корову.
— Отгони в стадо, — коротко бросила она. Мальчик пристроил корову к стаду и тут только вспомнил о диком козленке, которого привез вчера отец. Вспомнил и стремглав примчался обратно.
— Уж не враг ли какой гонится за тобой? — спросила тетка. Но мальчик, даже не ответив, ворвался в сени. Козленок, спокойно лежавший в углу, вскочил как ужаленный, готовый сию же минуту броситься в распахнутую дверь. Уши его встали торчком, глаза, полные слез, сверкнули огнем. Жалобно заблеяв, он забил об пол копытцами...
— Куда тебе бежать? Или ты не понимаешь, что навсегда попал к нам в руки? — урезонил его Эркинбек и захлопнул за собой дверь. Когда мальчик подошел к козленку, тот вздрогнул и забился в темный угол. — Никуда ты теперь не убежишь, — сказал Эркинбек и, расставив руки, подошел вплотную к козленку. А у того и душа в копытцах. Задрожав от страха, он еще глубже забился в угол. Эркинбек вспомнил, как ловил его отец, и со всего маху бросился на свою жертву. Но эличонок ловко увернулся, и Эркинбеку пришлось собственным носом испытать прочность пола. Правда, лицо почти не пострадало, но зато сильно досталось локтям: кожа на них собралась в гармошку. Мальчик разозлился и, вскочив на ноги, бешено начал гоняться за животным, наконец он схватил его за задние ноги и вместе с ним покатился по земле. Козленок снова жалобно заблеял, будто запросил пощады у своего мучителя.
— Ага, сознался, брат, сам виноват. Я еще тебя и не трогал, а ты уже расплакался. Теперь ты будешь во всем мне подчиняться и слушаться, а?
Но заметив вдруг, как у козленка сильно впали бока, мальчик сразу же выпустил его. Злость его как рукой сняло.
— Ты голоден, да?
Козленок в ответ только дрожал и почему-то больше уже не пытался убегать. Эркинбек погладил его по мягкой шерстке. В мальчике проснулась жалость, он выругал себя за то, что обидел козленка.
— Не плачь, я больше никогда не буду тебя обижать. Будем с тобой друзьями.
Козленок встрепенулся, заблеял.
— А я и забыл, что ты кушать хочешь, — спохватился Эркинбек. Он выбежал на улицу, принес миску с молоком, которое не допил еще утром, и поставил ее перед козленком.
— Пей, друг, не стесняйся.
Козленок не только не стал пить, но даже, кажется, испугался миски. Эркинбек поднес миску к самому носу козленка, тот подскочил и опрокинул все молоко на себя. Такого безобразия и баловства мальчик не ожидал.
— Ты мне всю рубашку облил! — прикрикнул он на козленка и ударил его ногой по животу. Козлик жалобно заблеял. Эркинбек сразу же, забыл о проступке своего подопечного и ласково заговорил с ним.
— Теперь я тебя не буду бить, — повторял он, успокаивая и себя и четвероногого друга.
Но козлик продолжал с недоверием смотреть на мальчика и, сколько Эркинбек ни пытался подойти к нему, шарахался от него, стараясь забиться подальше. Тогда мальчик бросил ему кусок лепешки.
— Ешь, не бойся.
Но чем ближе пододвигал он лепешку к козленку, тем чаще вздрагивал тот и отступал назад.
— Ага! Я, кажется, понял его тайну. Он просто боится моего присутствия. Выйду-ка я отсюда, — решил мальчик и вернулся в комнату.
Тетя Ырыс выносила в это время постель, чтобы выбить ее и просушить.
— Что ты делаешь там в сенях? И бормочешь, словно допотопный знахарь, —взметнула она на него свои косматые черные брови.
— Кошка выпила мое молоко, вот я и проучил ее как следует, чтобы впредь не шкодила, — нехотя буркнул мальчик, невзлюбивший с некоторых пор свою родственницу. Он приоткрыл дверь и глянул в сени: хлеб лежал нетронутый, а козленок, встав в полоску света, падавшего через единственное окошечко, копытцем чесал у себя за ухом. «Молоко не пьет, хлеб не кушает, чем же он питается и что это еще за привередник такой мне навязался?» — сетовал мальчик.
— Скажите, пожалуйста, что же вы в таком случае кушаете? Сметану? Плов? Жаренные в масле лепешки? — закричал на козлика Эркинбек и так его этим вспугнул, что тот мигом перестал чесаться, вскочил с места и снова забился в угол. Только этого еще не хватало! Козлик даже не хочет обращать на него внимания, не хочет ни дружить, ни играть с ним!
— Не хочешь кушать, ну и пропадай с голоду, — хлопнул он изо всех сил дверью и вышел во двор.
Тетя Ырыс, развешивавшая там на веревке постель, вдруг умильно улыбнулась ему:
— А что я тебе скажу, Эркин. Интересное-интересное, хочешь?
Мальчик, насупившись, молчал.
— Ты что, онемел, что ли?
Эркинбек не проронил ни слова.
— Ну чего, скажи пожалуйста, ты дуешься?
— Я знаю, что вы хотите мне сказать... Но если только папа женится, я сразу же убегу из дому... Так и знайте!