Я сглотнула, чувствуя тяжесть в груди.
— Когда Совет Титанов обратился с петицией казнить и детей, потому что в их жилах могла течь магия, Уоррик остановил это. Не из чувства отцовства, подумал я, а потому, что он знал, что у него будут самые сильные сыновья на Титане. Магия привлекала его, когда служила его цели.
Я прочистил горло, звук прозвучал громко в тихом корпусе.
— А потом?
— Я был готов к тому, что Уэстон убьет меня. Я собирался позволить ему. Решил, что это то, что я заслужил, но знаешь, что он сделал? Он прошел мимо меня, даже не взглянув на меня еще раз. По какой-то причине это было больнее, чем если бы он ударил меня ножом. И именно поэтому он это сделал. Уже тогда он знал людей лучше, чем большинство. Однако прошла не только неделя, прежде чем он сорвался. Он избил меня до полусмерти на официальном ужине, на глазах у наших отцов. Я позволил ему, я не сопротивлялся. Мама вздохнула и встала из-за стола, унося свое вино в другую комнату. Его братья и сестры молчали, но я мог сказать по каждому из их тяжелых взглядов, что они были рады, что кто-то, наконец, собирается убить меня. И когда он схватился за нож, я был готов умереть. Я заслужил это; я знал, что заслужил. Никто не собирался это останавливать, даже мой собственный отец. Я опозорил его, не оказав сопротивления. Я думаю, что он помнит это и по сей день. Уэстон, конечно, меня не убил. Он воткнул нож рядом с моей головой и вышел из комнаты. В последующие годы мы игнорировали друг друга. Когда нам было по пятнадцать, и он был приведен к присяге, я несколько лет тренировался в Титане. Мы ссорились из-за глупостей. Обучение. Женщины. Все, что мы могли бы найти, чтобы поспорить или выбить дерьмо друг из друга.
Я сделала паузу.
— Без обид, но как ты вообще мог сравняться с Уэстоном?
Он, наконец, взглянул на меня, как будто история, которую он рассказывал, была написана на полу.
— С возрастом он набирается сил, и в то время мы были равны. Теперь он может превзойти меня. Прошло пять лет с тех пор, как я многому научился.
Легкая улыбка заиграла на его губах, и мне стало интересно, что же он сделал, чтобы научиться этому, ведь он сам спровоцировал это — и наслаждался этим — это было ясно.
— И все же ты продолжаешь подначивать его?
— То, что я не могу победить, не значит, что мне не нравится пытаться, — его улыбка стала лукавой. — Кроме того, изучение нечестных методов, чтобы превзойти его, сослужило мне хорошую службу.
— Ты имеешь в виду мошенничество, — подсказала я.
— Если ты не можешь победить — обмани, — ответил он.
Поговорка звучала иначе, и он знал это по игривому блеску в глазах.
— Я понимаю, почему он ненавидит тебя, — сказала я нерешительно, — но почему ты ненавидишь его?
— Это потому, что он погубил мою сестру и отказался отдать ее в залог, — мрачно сказал он.
Я запнулась.
— Он знал наши обычаи и знал, что делает. Это все было сделано для того, чтобы отомстить мне.
— И ты имеешь в виду разорение... под?
Я надеялся, что это было похоже на Элджер, и держаться за руки могло стать причиной разорения... Да, потому что я могла видеть Уэстона, держащего за руку какую-то женщину... Нет.
— Я имею в виду, что он трахнул ее и отказался внести залог.
Я вздрогнула. И... Внезапно я закончила этот разговор.
— Почему ты запер меня, Максим? Мы могли бы поговорить об этом за чаем.
— Во-первых, ты преступница, которая вмешивалась в торговлю. Во-вторых, ты гребаная ведьма. И не думай, что я забыл, как ты солгала мне, когда я спрашивал тебя раньше в моем лагере. И третье, потому что я, блядь, могу.
Я нахмурилась из-за внезапной смены его настроения.
— Раньше ты был таким покладистым.
— Пока я не понял, что ты несешь какую-то ведьминскую чушь, чтобы заставить меня говорить, — огрызнулся он.
Упс. Я надеялась, что он не заметил.
Было кое-что, что я могла сделать — это была простая энергия, подобная убеждению, которую я применяла, чтобы остудить чей-то гнев. Но побочным эффектом было то, что это сделало их намного разговорчивее.
Он вскочил на ноги, его стул грохнулся на пол позади него. Он повернулся ко мне спиной, проводя руками по своим коротким темным волосам.
— Эти волшебные наручники на тебе? Они не работают, не так ли?
Я поджала губы, но затем позволила наручникам со звоном упасть на деревянный пол.
Он мрачно рассмеялся, мышцы его спины напряглись под тонкой белой рубашкой. Он одевался не как заносчивый принц, а скорее как скромный. Может, он и распутник, но я узнала, что в нем могла быть и более мягкая сторона.
— Чертовы ведьмы. Я должен четвертовать и повесить вас всех.