— Хорошо, Максим. — он прищурился, поскольку я не обращалась к нему уважительно. Очень жаль. — Я согласна, но при двух условиях.
Он приподнял бровь.
— Я хочу знать, приедет ли Уэстон на Королевский фестиваль, а также твое обещание не рассказывать ему обо мне.
Он некоторое время смотрел на меня.
— Нет, его здесь не будет. Я пригласил всех членов королевской семьи, а Уэстон отказался, даже не назвав причины, как это сделал бы кто-либо другой из соображений приличия. Фактически, он написал: «Будет ли твоя голова насажена на пику?» Это единственный повод для празднования, который я могу придумать.
— Кажется, у нас есть кое-что общее, — пробормотала я. — Ты скажешь ему?
Он прикусил щеку, размышляя об этом.
— Нет. Это принесло бы неприятности, которые мне не нужны.
Зазвонил церковный колокол, и солнечные лучи начали проникать в крошечное зарешеченное окошко. Я снова опаздывала.
— Печать? Тебя это не беспокоит? Разве это не решило бы твою проблему, если бы ты открыл ее?
— Если бы ты собиралась открыть ее к настоящему моменту, ты бы это сделала. И нет, я бы предпочел не разрушать землю ради чего-то, чего я могу достичь и без этого.
Я прокрутила его ответ, читая его искренность.
— Хорошо, прекрасно. Я согласна с твоими условиями. Одно одолжение, и ты оставишь наши дела в покое.
Он медленно отпустил меня, и я поборола желание потереть горло. На минуту я запаниковала, думая, что не смогла бы управлять огнем настолько, чтобы мы могли выбраться, но с холодным потом облегчения моя магия проявилась в этом предательском тепле внутри меня. Языки пламени оторвались от лестницы.
— Что ж, спасибо за вечер, Максим. Если я когда-нибудь найду другого мужчину, такого же вежливого, как ты, это будет чудо.
Его рука обхватила мое запястье — не доверяя мне удерживать пламя от того, чтобы оно не охватило его, — и он последовал за мной вверх по лестнице.
— Ты не можешь потушить огонь? — спросил он, когда мы поднялись на верхнюю палубу, и простой белый парус затрепетал на ветру.
Я на мгновение задумалась, прежде чем согласилась. Пламя медленно рассеивалось, пока через лестничный пролет не остался виден только дым. Я подставила ему спину, собираясь уходить.
— Ты у меня в долгу. И не думай отказываться, — я услышала едва уловимую угрозу в его голосе громко и ясно.
— Не могу дождаться, — весело сказала я. — До свидания, Максим.
— Бедствие.
Я не знала, были ли его односложные приветствия и прощания частью его культуры или просто потому, что он привык не признавать тех, кто ниже его по положению. Хотя то, что он описал о своей юности, совсем не походило на то, как я всегда представляла себе обращение с принцами.
Несколько Неприкасаемых ждали перед кораблем, глядя на меня с презрением — похоже, зная, что я Сестра. И осознали, что я только что пыталась убить их принца.
Как только Максим сошел с трапа и встал рядом с ними, внезапное жжение в моей груди усилилось от гнева из-за того, что меня поймали — и вот, я выплеснула все это наружу. Три масляные лампы на корабле взорвались, деревянные обломки пролетели мимо моей головы, когда я шла по причалу, не оглядываясь. Улыбка растянулась на моих губах, когда обломки с плеском упали в воду по обе стороны от меня.
Я почувствовала, как его гнев ударил мне в спину жаром пламени.
И, черт возьми, это было так приятно.
— Да, — простонала я. — Так хорошо. Так, так хорошо.
— Милая Алирия, девочка. Ты что, неделю ничего не ела?
— Практически, — пробормотала я, усаживаясь на стойку "Трех чашек" и запихивая в рот еще кусочек тушеного мяса. Это мясо было настоящей олениной. У меня во рту.
Санни посмотрела на меня.
— У них там, в Royal Affair, не хватает посетителей? Я могу найти тебе пару постоянных клиентов прямо сейчас.
— Нет, — сказала я, чуть не подавившись едой. — Не нужно этого делать.
— Хорошо, дорогая. Ты просто дай мне знать. Нет причин, по которым такая девушка, как ты, должна умирать с голоду.
Скажи это Агнес...
Я вернулась домой как раз к завтраку, даже не предупредив свою Старшую сестру о том, что меня вырубил и держал в камере Неприкасаемый принц, управляющий городом. Хотя она бросила на меня несколько подозрительных взглядов, когда я дважды чуть не заснула за столом.
Я схватила кусок хлеба, лежавший рядом со мной, когда мохнатая рука дотянулась до него первой. Таша откусила большой, драматичный кусок, давая мне понять, что именно она думала о том, что я ела ее еду. Ох, к счастью, у Элджера никогда не было обезьян.
В таверну вошел королевский стражник. На нем были кольчуга и плащ поверх нее с эмблемой Симбии в виде золотого орла спереди, как и на всех остальных. Я была рада, что я женщина, потому что эта тяжелая одежда выглядела жалкой в такую жару.