Вытирая потное лицо, она взглянула на изножье кровати. Одеяла были приподняты, словно накинуты на каркас, чтобы не падать ей на ноги.
«Моя нога! Я не чувствую ногу! Они...? Это...?» Она не могла заставить себя произнести слово «ампутация».
Блейк молча встала. Она подняла одеяла у изножья кровати и откинула их. Кенси вытянула шею и обнаружила, что смотрит вниз на две ноги, носки которых были направлены вверх, как и положено.
Но на этом всё нормальное заканчивалось. Её левую ногу от колена до лодыжки обхватывали три или четыре круглых металлических кольца. От колец отходили проволока, распорки и штифты, которые удерживали всю конструкцию на месте, в центре которой находилась её голень.
'Что…?'
«Это аппарат внешней фиксации, — сказал Блейк. — У вас была серьёзно сломана нога, поэтому её зафиксировали, но вам также потребовалась пересадка кожи, там… там, где торчали кости, поэтому они не могли наложить обычный гипс».
Кенси с ужасом и восхищением смотрела на эту штуковину.
«Но ведь эти штифты, провода и все такое на самом деле не входят прямо в мою ногу, не так ли?» — рискнула спросить она, хотя часть ее уже знала ответ.
Блейк кивнул. «Только так они могли удержать всё на месте изнутри и одновременно работать с трансплантатами», — сказала она. «Но эй, подумай, сколько очков ты за это заработаешь. Мотогонщики часто просят сделать подобную замену, потому что она быстрее заживает. К тому же, это действительно круто».
«В отличие от этих дурацких носков», — пожаловалась Кенси, скрывая свое облегчение.
«Это определенно не круто».
Её ноги были обтянуты носками без пальцев. Такие носили добрые старушки, чтобы у них не опухали лодыжки, не образовывались тромбы и т.д. Она попыталась пошевелить пальцами ног. Пальцы на левой ноге онемели и двигались лишь немного, но, по крайней мере, двигались.
Кенси выдохнула. «Спасибо», — выдавила из себя она.
«Мне сказали, что над тобой всю ночь трудилась целая бригада хирургов».
Блейк снова накинул одеяла на каркас. Она выглядела прежней, но в то же время другой. Кенси не сразу поняла, что это потому, что она была чистой и опрятной – волосы были расчёсаны до блеска. И на ней была хорошая одежда. Брюки выглядели так, будто их купили новыми и по размеру ей , а не тому, кто их подарил. Рубашка, может, и была мужской, но чистой и даже выглаженной .
«Это ты пришёл и… нашёл меня?» — спросил Кенси. «Где…?»
«Вы были на городской ферме, недалеко от Галеонс-Рич — Бектон. Что вы помните?»
«Честно говоря, не так уж много». Её голос был хриплым, но было облегчением поговорить с кем-то, кто действительно был рядом. «В одну минуту я была на кухне, а в следующую – меня уже отвезли туда». Несмотря на жару, она дрожала.
«Под «ними», я полагаю, вы имели в виду Паарт и Адхити?»
«Она тоже была в этом замешана, да? Я так и думала, что он может быть… её старик, я имею в виду. У меня всегда было такое странное предчувствие от мистера Маки, но я никогда не видела ни одного из них там… куда они меня отвезли. Но Паарт появился… после». Она горько рассмеялась, больше похожей на рыдания. «Я думала, он пришёл меня прикончить…»
«Тебе повезло», — сказал Блейк, сжимая её руку. «И ты умница. Если бы ты не перевязала эти ожоги и ногу — а это, кстати, было просто блестяще — или не сумела бы набрать воды, как ты, ну…»
Она улыбнулась, и Кенси улыбнулась в ответ. Казалось, прошло уже много времени с тех пор, как она делала это в последний раз.
Она откинулась на подушки. Кожа по всему телу казалась содранной и кровоточащей. Кожа на рёбрах была так натянута, что она боялась, что вот-вот лопнет. Внезапно её охватило тепло, усталость и облегчение.
«Почему здесь так жарко?»
«На самом деле, не так уж и тепло, но у вас жар. Нога инфицирована, и вам пришлось перелить немало крови, а также огромную дозу…
антибиотиков».
Рядом с кроватью стояла стойка для внутривенного вливания. Прозрачная трубка от неё исчезла под одеялом, и Кенси вспомнила о тупой боли в руке, куда, без сомнения, вошла игла. Она старалась не думать об этом. Она всегда ненавидела иглы. Возможно, отчасти поэтому её язык словно приклеился к нёбу, и она с трудом могла глотать.
Блейк дал ей один из кубиков льда, оставленных медсёстрами. Он превратился у неё во рту в холодный камень.
«Что ты здесь делаешь, Блейк?» — спросила она, когда лёд растаял. «В смысле, что ты на самом деле здесь делаешь?»
Блейк ответила не сразу, просто посмотрела в сторону, ее лицо было грустным и серьезным.
«Я сбежала из дома, когда была совсем ребёнком, чуть старше тебя, — сказала она. — Долгое время, пока я скиталась по улицам, Шеннон обо мне заботилась».