Стекло было настолько заросло грязью и мхом, что Блейк ничего не могла разглядеть через световой люк. Она отцепила защёлку и слегка приподняла её, выглядывая в щель. Крыша круто уходила вниз. Возможно, можно было бы выбраться этим путём, подумала она, но это всё равно оставило бы её высоко над землёй.
Тогда это только последнее средство.
Она осторожно пробралась обратно к люку на чердак. Проскользнув в отверстие, она спустилась на верхнюю койку и подняла люк обратно, перенеся его через пустоту. Он зафиксировался с тихим лязгом.
Если только ей не попадется соседка по комнате, которая чутко спит, то все будет в порядке.
Она едва успела отряхнуть руки, как на двери загремел замок.
Она откинулась на койку, чувствуя, как учащается пульс, и взглянула на потолок. С этого ракурса вскрытие люка на чердак вдруг показалось совершенно очевидным.
Наружный засов с грохотом отодвинулся, замок повернулся, и дверь распахнулась внутрь, ударившись о каркас двухъярусной кровати. Блейк ожидал увидеть женщину, которая управляла домом, – крупную, угрюмую фигуру, которая редко разговаривала и ещё реже улыбалась.
Вместо этого пустоту заполнила Ривер. Выражение её лица было мрачным.
«Блейк, у меня для тебя плохие новости. Твой друг мёртв».
OceanofPDF.com
ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ
Вестминстерский дворец
Когда Байрон принял новую должность в IOPC, он не до конца оценил один аспект работы. Ему чётко дали понять, что он подчиняется министру внутренних дел, но он не осознавал, что это также означает, что он полностью в её распоряжении.
Прямо сейчас — если бы у него был выбор — он бы предпочёл быть дома в Примроуз-Хилл, слушая Верди, вместо того, чтобы потягивать бокал выдохшегося шампанского на террасе Вестминстерского дворца, глядя на чёрные как ночь воды Темзы.
Он стоял, глядя вдаль, и смотрел на открывшуюся перед ним картину. На дальней набережной гигантское колесо обозрения, «Лондонский глаз», выделялось на фоне темноты розовым неоновым светом. Яркие блики скользили по поверхности реки, озаряя арки Вестминстерского моста неземным сиянием.
За его спиной открытый павильон был полон разговоров: участники этого бессмысленного мероприятия изо всех сил старались заглушить довольно талантливую виолончелистку из Королевского колледжа музыки. Байрон отказался слушать сюиты Баха, которые она играла, столкнувшись с бессмысленными вопросами. Вместо этого он решил рискнуть и вышел на улицу.
Вечер выдался морозным, ветер дул скорее насквозь, чем по сторонам. Белые пластиковые стены павильона хлопали и дребезжали на ветру, и, несмотря на работавшие на полную мощность обогреватели, он пожалел, что по прибытии оставил пальто и шарф.
Он подумал, где Блейк проведёт ночь. Он надеялся, что она где-нибудь в тепле. Где-нибудь в безопасности.
Внезапный порыв ветра, налетевший с воды, пронзил пиджак Байрона, словно марлю. Он слегка приблизился к одному из деревянных кашпо, растущих вдоль террасы. Пёстрый рододендрон в нём не слишком хорошо защищал от ветра. Он особенно пожалел, что снял перчатки. Руки болели сильнее в холодную погоду.
Теоретически его присутствие на сегодняшнем вечере было «запрошено», чтобы помочь убедить несогласных депутатов в серьёзности намерений Министерства внутренних дел бороться с коррупцией в столичной полиции. На практике людей больше интересовал его опыт и травмы, а не его оперативная информация. Байрон видел на их жадных лицах робкое, но заворожённое выражение.
Он не мог выдержать всего этого. И вот он прятался снаружи, пока его главный босс наконец не заметил его отсутствие.
После чего она, без сомнения, пошлёт за ним какого-нибудь лакея. Более того, когда Байрон услышал, как за его спиной открылась одна из дверей павильона и послышались шаги по тротуару, он решил, что этот момент настал. Желая оттянуть его как можно дольше, он не обернулся.
Шаги приблизились, и он краем глаза уловил более высокого мужчину, который подошёл и встал рядом с ним. Долгое время они молчали, а затем, глубоко вздохнув, Байрон взглянул на вошедшего.
И каждый нерв внутри него застыл.
Да, он узнал этого человека, хотя мог честно сказать, что это был последний человек, которого он ожидал встретить в такое время и в таком месте.
Лекс Ваганов.
Никто не лакей, это точно.
После минутной паузы он с достойным восхищения спокойствием произнес: «Добрый вечер, господин Ваганов».
Он услышал тихий смешок собеседника. «Напомните мне никогда не играть с вами в покер, детектив-суперинтендант. С таким лицом вы, я думаю, были бы грозным противником».