— Удивительно, что Барон не напугал лошадей, — говорю я, подтягивая Даймонда к Фэну и его лошади.
— Они привыкли к нему, а он — к ним. Это непростой союз, но он работает. — Он выводит нас на грунтовую дорогу и поворачивается ко мне. — Ты готова бежать? Нам нужно добраться туда быстро.
Я сглатываю, сожалея о своем решении не говорить ему о недостатке опыта. Но теперь уже слишком поздно.
— Конечно, давай сделаем это.
Он ухмыляется и издает щелкающий звук, легонько подталкивая лошадь в бок. Он набирает скорость, так что я подражаю ему, и Даймонд пускается рысью, потом бежит. Я обхватываю ее тело коленями, так крепко вцепившись костяшками пальцев в кожаный ремень, что боюсь его сломать. Но не падаю. Мы быстро едем вниз по тропинке и через лес, пока я не начинаю слышать звуки людей. Фэн сбавляет скорость до рыси, потом идет пешком, когда мы добираемся до лесопилки. Участок с деревьями расчищен, и груды стволов выстилают траву. Машина, напоминающая мне гигантский резак для пиццы, стоит в центре, покрытая черным дымом. Люди разбросаны по всей поляне, разговаривают, расхаживают, пьют. Не работают. Здесь нет женщин, что мне кажется странным. На самом деле, насколько я могу судить, вампиры бывают только мужского пола. Среди них не было ни одного Фейри или тени.
Все они одновременно поворачиваются к нам, и я стараюсь не смущаться, слезая с Даймонда.
— Спасибо, девочка, — шепчу я ей на ухо. — Ты заставила меня хорошо выглядеть. Я должна угостить тебя, когда мы вернемся.
Фэн, который, по-видимому, услышал меня, криво усмехнулся и протянул мне яблоко. Я даю его Даймонд, которая обхватывает его своими большими мягкими лошадиными губами и жует.
Крупный, мускулистый мужчина во фланелевой одежде с густой рыжей бородой подходит к фену, двое мужчин стоят по бокам от него. Он хмурится.
— Мы закончили! — он говорит. — Ни один человек не может работать в таких условиях.
Фэн скрещивает руки на груди.
— Вы ведь не совсем мужчины, не так ли?
Мужчина свирепо смотрит на меня.
— И демонов тоже нет.
— А где Хенрик? — спрашивает фэн.
— Я здесь, сэр.
Мы оба поворачиваемся в направлении голоса. Хенрик лежит на деревянном столе под брезентом, его нога забинтована. У него темно-каштановые волосы и черная татуировка, покрывающая половину шеи. Фэн шагает к нему.
— Что случилось?
— Дровосек заклинило. Когда я попытался очистить его, проклятая штука взорвалась на мне. Моя нога изрядно порвана.
— Мы тебя подлатаем. — Фен подает сигнал нескольким мужчинам, стоящим вокруг. — Отвези его к Навии в Стоунхилл. Скажи ей, что это я тебя послал. Он должен получить самый лучший уход, понятно?
— Да, сэр, — говорят мужчины.
— Простите, сэр, — говорит Хенрик. Он слишком бледен, и его челюсти сжимаются от боли, когда он пытается говорить. — Мы уже отстали в производстве. Мы никак не сможем уложиться в срок до наступления зимы.
Фэн резко кивает, но больше ничего не говорит. Я подхожу и кладу руку на руку Хенрика.
— Просто береги себя и выздоравливай. Остальное образуется само собой. Так всегда бывает.
Хенрик вздрагивает от моего прикосновения. Если уж на то пошло, то и Фэн тоже, но он снова решил не противоречить мне в присутствии других. Интересный. Я уверена, что мы оживленно поговорим об этом позже, когда останемся одни.
От одной мысли о том, чтобы остаться с ним наедине, у меня горит кожа. Я играла спокойно, делая вид, что вижу его обнаженным, и прикосновения к его телу не влияют на меня. Но, господи, это была моя самая большая ложь в жизни. Я не могу выбросить из головы образ этого человека. Или ощущение его на моей коже. Один его запах заставляет меня хотеть того, чего я не должна хотеть. Мне все еще придется жить с шестью другими принцами. Я не могу влюбиться в Фэна, не сейчас. И, кроме того, он ясно дал понять, что не желает быть королем. Он даже не хочет, чтобы я его выбирала. Я готовлюсь к тому, что мое сердце разобьется, если я отдам его человеку, который этого не хочет.
Мужчины кладут Хенрика на койку на колесиках и привязывают ее к лошади, а затем начинают медленно вести его в город.
Фен смотрит в лицо тем, кто остался.
— У нас есть две недели до наступления зимы. Как только это произойдет, мы не сможем собирать урожай деревьев, пока весна не оттает землю. Это дерево нужно использовать для огня, тепла, приготовления пищи и строительства по всему королевству. Это наш основной экспорт. Если мы не выполним нашу норму, пострадают люди во всем мире. А теперь возвращайтесь к работе и сделайте так, чтобы этого не случилось. Я осмотрю машину, но если я не могу починить ее прямо сейчас, тогда режьте и сортируйте дерево вручную, как мы делали до того, как мой брат изобрел резак. А пока я поговорю с Эйсом о возможных недостатках дизайна.